Абсурдотека:Бешеный сапог

Вы читаете самую полную библиотеку мировой литературы. Другие страницы… На правах рекламы: эта страница содержит 0 % текстов Викитеки.

В архиве Российской Академии наук имеется отрывок из былички о бешеном сапоге, где-то случайно записанный палеонтологом Алексеем Быстровым. Куцый отрывок. Совсем обрывок. Где есть текстовое начало, и есть карандашная зарисовка конца, а середина утрачена. А жаль, такой любопытный сюжет пропадает! Так почему бы не реконструировать быличку, согласно детективному расследованию агентов Абсурдопедии по схожим криминальным случаям? И действительно: а почему бы и нет?!

Восстановленная правдивая история

Жил-был в деревне Михалыч, мужик хозяйственный, но ленивый. Работал он мало, а ворчал, что мало платят, много. Как-то раз шёл он с кабака, а навстречу — бешеная псина, дворняга тощая, с помутнённым взглядом. Кинулась она на Михалыча, да вцепилась в его правый сапог. Сапог тот был ветхий, подошва на честном слове держалась.

Отбился Михалыч палкой, отогнал собаку, посмотрел на сапог: «Ничё, ещё похожу». Вытер его о траву, да и забыл. А зря. Бешенство-то, оно не только в собаках бывает. Оно, по нашему, деревенскому разумению, в любую плохо починенную и обиженную на хозяина вещь может вселиться. В непрошитый тулуп, в драные штаны, а уж в ветхий кожаный сапог, месящий дорожное дерьмо почём зря — и подавно.

Минуло с того случая три недели. Настал вечер. Сидит Михалыч, ест сало с луком, слушает, как жена ворчит, что опять денег нет. Вдруг из-под печи — шорох. Потом — шарканье. И тут выползает посредь хаты его правый сапог. Сам. Без ноги. Подошва хлопает, как пасть, гвозди торчат, ржавые, будто клыки. Взглянул сапог на Михалыча одним глазком-дыркой, да как заскрипит старой кожей! Повскакивали домочадцы кто на стол, кто на лавку. А сапог — гвоздями щёлк, и ускакал за дверь во двор.

Наутро в деревне начался переполох. Бешеный сапог носился по улицам, как угорелый. Наскочил на петуха деревенского старосты — тот с перепугу более не кукарекал, кур не топтал и в суп попал, формально: за «ненаступление рассвета по графику». А сапог ещё напал на корову лавочника, откусил у неё кусок хвоста — молоко у той почти пропало от стресса, а лавочник начал разбавлять его водой, говоря, что это «новый диетический продукт».

Люди пытались с отбившейся от ног обувкой бороться. Самый набожный поп Федот вылил на него ведро святой воды. Сапог только фыркнул, забулькал, да оторвал у попа половину рясы. «Вода-то хоть святая, — заключили мужики, — да только сапог и не бес вовсе, а одушевлённое кожанное изделие с самосознанием, эту заразу так просто не проймёшь!»

А сапог буйствовал. Он лез в драки с посетителями кабака. Он портил казённое имущество — отгрыз колесо у телеги сельского писаря. Он даже, говорят, пытался напасть на местного фельдшера, но тот, увидев супостата, закричал: «Не положено! Нет талона на прием неодушевлённых агрессивных предметов!» — и закрылся в санчасти с бутылью спирта на неделю.

Дошло до того, что сапог начал требовать взятки: подкинут ему на порог шмат сала — он скотину во дворе не трогает. Жизнь в деревне замерла. Ни пройти, ни проехать.

И тут из бодуна вышла старая солдатка Арина. Не боявшаяся ни чёрта, ни начальства. Глянула она на эту вакханалию, плюнула и говорит: «Что ж вы, мужички, раскисли? Бешенство это от безнаказанности происходит! Его не уговорить, его по уставу надо!»

Взяла она крепкий армейский ремень, да как наотмаш свистнет! Попала по голенищу! Сапог аж замер от такой наглости. Арина — раз, и раз! Начала оприходывать буяна медной бляхою. А потом бросила в сапог нестиранные портянки. Сапог от ужасного дыхания Смерти аж завизжал как свинья. Тут мужики, осмелев, кинулись с вилами, скрутили сапог цепями, да поволокли на сельский сход.

Судили его публично. Обвиняли в хулиганстве, покушении на общественный порядок, порче имущества и несанкционированном ночном передвижении без фонаря. Приговорили по всей строгости деревенской морали: повесить на столбе за уши на всеобщее обозрение.

Так и сделали. Приколотили его гвоздём за голенище к дорожному указателю, а для ясности табличку прибили: «За буйный нрав и симуляцию бешенства с целью уклонения от обувательства».

И что вы думаете? Все остальные вещи в деревне притихли. Шапки не сносило ветром, пуговицы не отрывались от рубах, а сам Михалыч купил новые сапоги и стал их регулярно чинить и чистить. Потому что понял простую истину: запустишь дело — оно восстанет супротив хозяина смело, да ещё и всех вокруг покусает.