Абсурдотека:Гарри Поттер и шарообразный колобок
|
| Вы читаете самую полную библиотеку мировой литературы. Другие страницы… На правах рекламы: эта страница содержит 0 % текстов Викитеки. |
В нескольких милях от ближайшей деревни, о которой, как ни странно, не ходили никакие слухи, стояла старая полуразваленная хижина с неухоженной усадьбой. Трава, окружавшая этот дом, местами достигала трёх футов — было видно, что за газоном здесь не следили, по меньшей мере, лет десять. Сама хижина была едва заметна за этими зарослями и в высоту достигала максимум семи футов. В этой жалкой избушке, о существовании которой не знали даже местные волшебники, жили два старых магла, у которых не было ни фунта денег. Удивительно, как они вообще могли жить в таких условиях.
И вот, в один из ничего не предвещавших дней, из окна хижины выпало некое шарообразное существо жёлтого цвета с человеческим лицом и покатилось по протоптанной дорожке в неизвестном направлении…
— Гарри! Что с тобой? — раздался над ухом чей-то голос. Гарри открыл глаза и увидел рыжее пятно перед собой.
— Уйди прочь, пятно, — пробормотал было он спросонья, но, вспомнив, что у него плохое зрение, надел очки, лежащие на тумбочке сбоку, и увидел Рона.
Было раннее утро. Гарри лежал на кровати в спальне, расположенной в башне Гриффиндора замка Хогвартс. Все его однокурсники, за исключением Рона, ещё спали.
— Гарри! Что с тобой? — повторил Рон. — Ты вдруг начал барахтаться в постели и стонать.
— Мне приснился странный сон. Всё, что я помню — это нечто круглое и жёлтое с лицом.
— И что же ты делал во сне? Занимался с этим нечто любовью?
— Дурак ты, Рон! Я всегда барахтаюсь и стону, когда мне что-либо снится! И на этот раз я уверен, что этот сон был вещим. Мой шрам разболелся ещё со вчерашнего дня и болит до сих пор.
— Ну-ка, дай посмотрю на твой лоб.
— При чём тут мой лоб?! Я говорю о шраме на левом плече!
— А, так это тебя бладжером на тренировке задели! Так что забудь ты об этом сне, и пошли уже завтракать.
Гарри аж ошалел от таких слов. И как только можно в такой момент думать о каком-то завтраке! Рон просто не понимает, что его шрам, где бы он ни находился, не станет болеть из-за какого-то бладжера! Этот сон по-любому имеет отношение к лорду Волан-де-Морту, который опять затевает что-то ужасное.
— Так ты идёшь или нет? — нетерпеливо спросил Рон. Столь наплевательское отношение этого рыжего глупца к вещему сну почти вывело Гарри из себя. Он уже схватил свою палочку и хотел было заколдовать бывшего друга, но вовремя спохватился и молча спустился в гостиную. Там он увидел Гермиону, которая сидела в кресле у камина и читала толстенную книгу.
— Гермиона, ты ещё долго? У меня есть к тебе серьёзный разговор, — пробормотал Гарри взволнованным голосом. Гермиона тут же отложила книгу в сторону и вскочила:
— Гарри! Что с тобой?
— И ты туда же! Вы что, все сговорились?! Волан-де-Морт затевает нечто ужасное, а ты поддакиваешь этому рыжему идиоту! Давай, спроси ещё, что я делал во сне! Не занимался ли я там любовью с какой-то круглой жёлтой хренью! Ну давай, спрашивай, чего молчишь?! — закричал Гарри на всю гостиную и вышел через портрет Полной Дамы в коридор. И тут только до него дошло, что он стоит в одной пижаме. Гарри тут же кинулся обратно к портрету.
— Пароль? — спросила Полная Дама, но из-за пережитого волнения, вызванного вещим сном и глупостью бывших друзей, Гарри начисто его забыл.
— Э-э-э… Йцукенг? Ячсми? Один-два-три-четыре-пять-шесть? — пытался угадать Гарри, но тщетно. — Ну дайте мне зайти хотя бы как гость! Я забыл переодеться, Вы разве не видите?
— Гарри! Что с то…
— ЭКСПЕЛЛИАРМУС!!! — яростно заорал Гарри, направив палочку на портрет, и побежал по коридору без оглядки. Его голову терзали сотни мыслей, и он не мог ничего с этим поделать. Тут он увидел учеников, спускающихся на завтрак и понял, что нельзя медлить ни минуты, иначе он сойдёт с ума. Гарри с воздуха наколдовал табличку и очень быстро, так как нельзя было медлить ни секунды, стал на ней царапать палочкой фразу «Кто посмеет сказать в моём присутствии, а хоть бы и без моего присутствия, а хоть бы и прошептать, а хоть бы и подумать, а хоть бы и не кто, а что, а хоть бы и не посмеет, но скажет, или прошепчет, или подумает эту невыносимую, дебильную, надоевшую мне фразу „Гарри! Что с тобой?“, да, именно эту никчёмную фразу, того я…»
— Гарри! Что с тобой?
Гарри так резко поднял голову, что чуть не свернул шею. Перед ним стоял сам Альбус Дамблдор, директор школы Хогвартс.
— Вы?! Ну от кого-от кого, а от Вас я такого не ожидал! Экспеллиармус! — завопил Гарри, но Дамблдор лёгким движением палочки отразил заклинание в сторону. — Экспеллиармус! Экспеллиармус! ЭКСПЕЛЛИАРМУС!!!
— Неужели за столько лет учёбы ты научился только одному заклинанию, Гарри? — спокойным тоном спросил Дамблдор, лениво отмахиваясь от красных лучей, посылаемых Гарри.
— Нет, сэр, просто это моё любимое заклинание! Экспеллиармус! Экспеллиармус! ЭКСПЕЛЛИАРМУС!!!
— Гарри, я прекрасно понимаю, почему ты так зол на меня. Можешь хоть до вечера заколдовывать меня этим заклинанием. Я это заслужил, — с грустью в голосе произнёс Дамблдор, и Гарри от удивления опустил палочку, но тут же выпалил:
— Нет, не понимаете! Никто тут меня не понимает и никогда не поймёт! Я сегодня видел вещий сон, имеющий прямое отношение к Волан-де-Морту, но всем плевать! Все только насмехаются надо мной!
— Ты сказал «к Волан-де-Морту»? Пойдём ко мне в кабинет, там ты мне подробно всё объяснишь.
— Но сэр, как я пойду в пижаме? Меня ведь все засмеют.
— Гарри, ты волшебник или нет?
— Ах да, точно, — смущённо пробормотал Гарри и наколдовал себе из воздуха мантию, которую тут же надел поверх пижамы. Он тут же зауважал Дамблдора, который, в отличие от его однокурсников, понял серьёзность ситуации. Теперь ему надо вспомнить этот злополучный сон во всех подробностях, ведь от этого зависел исход неминуемого сражения с Пожирателями Смерти!
— Так ты идёшь или нет? — поторопил его Дамблдор. Гарри показалось, что он уже где-то слышал эту фразу, но не мог вспомнить где. Возможно, он слышал её во сне, и эта фраза играет ключевую роль в попытке порабощения волшебного мира Волан-де-Мортом. Возможно также, что она вскоре спасёт ему жизнь. Всё может быть…
— Гарри! Я долго буду ждать?
— Ой, извините, сэр! Я просто задумался, — виновато сказал Гарри и последовал за директором. Когда они дошли до горгульи, Дамблдор произнёс «Фыва», и перед ними открылся вход к винтовой лестнице, ведущей в кабинет. Услышанный пароль заставил Гарри серьёзно призадуматься. «Вот я дурак, — подумал он. — Я даже и не вспомнил об этом варианте, когда пытался попасть в гоcтиную. А ведь если бы я тогда сказал „Фыва“, всё могло быть иначе». Проклиная себя за собственную оплошность, Гарри не заметил, как очутился в кабинете директора.
— Итак, Гарри, расскажи, пожалуйста, о своём сне, — попросил Дамблдор.
— Я уже ничего не помню, профессор, — промямлил Гарри, и это была чистая правда. Все эти переживания по поводу сказанной фразы «Так ты идёшь или нет?» и неиспользованной попытки угадать пароль буквально вытеснили воспоминания о вещем сне.
— Эх, Гарри, а я так на тебя рассчитывал, — разочарованно сказал Дамблдор, и Гарри тут же стала зверски мучать совесть. Уж лучше пойти на занятия в пижаме, чем испытать такой позор! Уж лучше насмешки Малфоя и его дружков, чем такое унижение! Уж лучше бы директор отнял очки у Гриффиндора!
— Итак, Гарри, если это всё, что ты можешь сказать… Минус 10 очков Гриффиндору, и ступай на свой первый урок.
У Гарри словно гора с плеч упала. Его плохое с самого утра настроение тут же улучшилось. Для полного счастья не хватало только прийти на урок в пижаме и выслушать насмешки Малфоя и его дружков. Гарри тут же помчался в спальню, собрал сумку и побежал на свой первый по счёту урок трансфигурации. К его несчастью, в классе не было слизеринцев, поэтому снимать мантию, под которой была пижама, уже не было никакого смысла. Он молча поспешил занять своё место и пнул по пути в сторону какую-то полосатую кошку, стоящую на проходе между партами.
— ПОТТЕР!!! ДА КАК ВЫ СМЕЕТЕ!!! НЕМЕДЛЕННО К ДИРЕКТОРУ!!! МИНУС 100, НЕТ, МИНУС 200 ОЧКОВ ГРИФФИНДОРУ!!!
Гарри обернулся и увидел лежащей профессора Макгонагалл, преподавателя трансфигурации.
— Ой, извините, профессор, вечно я Вас путаю с миссис Норрис. Да и потом, я уже был только что у профессора Дамблдора.
— Да неужели? Так пойдите к нему ещё раз и сообщите, чтобы он подписал указ о Вашем отчислении! — немного успокоившись, приказала Макгонагалл. После этих слов Гарри будто мешком по голове ударили. Нет, он, конечно, знал, что всё опять обойдётся, и никто его не отчислит, просто ему очень не хотелось вновь разочаровывать Дамблдора — единственного волшебника, поверившего в серьёзность увиденного им вещего сна.
По дороге к кабинету директора в сознании Гарри вдруг что-то зашевелилось… Круглое жёлтое нечто с лицом, выпавшее из окна и покатившееся по дорожке… Он тут же обрадовался и ускорил шаг, перейдя в конце на бег. Сказав горгулье «Фыва», Гарри и сам не заметил, как уже попал в кабинет.
— Профессор! Я вспомнил! Мне приснилось круглое жёлтое нечто с лицом, выпавшее из окна и покатившееся по дорожке!
— Гарри, прости за нескромный вопрос, но при чём тут Волан-де-Морт?
— А при том, что у меня ещё со вчерашнего дня болит шрам на левом плече!
— Хм-м. Дай-ка я посмотрю на этот шрам.
— А как же Волан-де-Морт? Нельзя терять ни секунды, а Вас интересует какой-то шрам!
— Ты же сам сказал, что этот шрам каким-то образом связан с Волан-де-Морту.
— Ничего я такого не говорил! Это обычный шрам, который я получил на тренировке! А вот то, что он болит, означает, что Волан-де-Морт готовит что-то ужасное!
— Ничего не понимаю. Если это обычный шрам, то почему его боль должна быть обязательно связана с Волан-де-Мортом?
— Ах, так! А я и не ожидал, что Вы меня поймёте! Волан-де-Морт скоро захватит весь мир, а Вам и дела нет! — в очередной раз за день закричал Гарри и покинул кабинет.
С тех пор прошла неделя. Все эти семь дней Гарри находился в ужасном настроении и думал, какие козни Волан-де-Морт может готовить на этот раз. Он ни с кем не разговаривал, нигде не гулял, а лишь молча ходил на уроки, кое-как делал домашние задания, а в свободное время сидел в кресле у камина и думал, думал, думал…
И вот, когда он в очередной раз уселся поудобнее в кресле для своих бессмысленных, но в то же время героических, мыслей, к нему подошёл первокурсник:
— Поттер, профессор Дамблдор попросил, чтобы ты зашёл к нему в кабинет.
— А не слишком ли много чести для какого-то директора присылать ко мне всяких гонцов, вроде тебя, вместо того, чтобы прийти сюда лично, если ему что-то надо? Так и передай ему.
— Не буду я ничего передавать! Моё дело сообщить, вот я и сообщил. А всё остальное — твои проблемы!
— Слышь, ты, мелкий, ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? Да я самого Волан-де-Морта сто раз побеждал, причём когда это было впервые, тебя ещё на свете не было!
— Ты назвал Того-Кого-Нельзя-Называть по имени?
— Да, назвал! Потому что я его не боюсь! Я вообще никого не боюсь! Я храбрый и мужественный герой, но такие глупцы, как ты, этого не понимают!
— Ты идиот, а не герой! По имени Того-Кого-Нельзя-Называть могут называть только великие волшебники, такие, как Дамблдор, а ты всего лишь хвастун и позер! Если бы не твоё невероятное везение, Сам-Знаешь-Кто давно бы тебя прикончил!
— Всё сказал? Ну, держись! Экспе…
— Петрификус Тоталус! — опередил Гарри первокурсник, и тот упал на пол, не в силах пошевелиться. Победитель короткого сражения ударил его напоследок ногой в нос и пошёл дальше по своим делам.
Так Гарри лежал со сломанным носом полчаса или даже больше, пока его случайно не увидела Гермиона. Она тут же расколдовала его и заклинанием убрала кровь из носа, а затем спросила:
— Гарри! Что с то… Ой, в смысле, что случилось? Кто это тебя заколдовал и ударил?
— Не обращай внимания, это я сам себя заколдовал и ударил, — с достоинством ответил Гарри. Он был слишком храбрым и мужественным, чтобы ябедничать.
— Ладно, проехали. Мне о твоём сне Рон всё рассказал. Я перерыла всю библиотеку, даже в Особой секции смотрела, но ничего о круглом жёлтом существе с человеческим лицом не нашла!
— Гермиона, это же одно из самых изощрённых проявлений тёмной магии! Такого и быть не может в библиотеке!
Пока они разговаривали, в гостиную незаметно зашёл Дамблдор.
— Гарри! — позвал он.
— Профессор? Не ожидал Вас здесь увидеть.
— Гарри, час назад я прислал к тебе ученика первого курса, чтобы ты зашёл в мой кабинет, но так тебя и не дождался.
— Правда? А мне никто ничего не говорил, — ехидно соврал Гарри. «Ну уж теперь этому первокурснику не поздоровится! Ослушаться самого директора Хогвартса, это ж надо!» — мстительно подумал он.
— Гарри, у нас нет времени. Пойдём ко мне в кабинет, мне нужно сообщить тебе кое-что важное.
— Профессор, а Вы накажете этого первокурсника? Он ведь посмел не выполнить Вашу просьбу.
— Возможно. Но нас ждут дела, — решительно сказал Дамблдор, и они снова направились к нему в кабинет.
И только когда они очутились на месте, директор сказал:
— Гарри, я, кажется, нашёл следы круглого жёлтого существа с человеческим лицом, о котором ты говорил мне неделю назад.
— Что, правда? Вот видите, мой сон действительно был вещим! — обрадовался Гарри. — И где же они находятся, эти следы?
— Где-то на западе России.
— Россия… Россия… Это та страна, в которой все играют на балалайке и целыми днями пьют водку на брудершафт с медведями?
— Гарри, ну что это за дискриминация русских! Не все, а только маглы. В общем, я провёл переговоры с Орденом Феникса. С завтрашнего дня мы трансгрессируем на место, где мной после долгих поисков были обнаружены следы, и всё там тщательно исследуем.
— А как же я?
— Во-первых, ты слишком юн, во-вторых, ты ещё не способен к трансгрессии. Так что извини, Гарри, но тебе придётся остаться здесь.
— Что?! Да я Волан-де-Морта сто раз побеждал, и имею полное право сразиться с ним ещё раз! Да я… Да я…
— Хорошо, Гарри, уговорил. Но из-за тебя нам всем придётся лететь туда на мётлах.
— А как же парная трансгрессия? А как же порталы?
— Учитывая, что ты ещё не научился трансгрессировать, даже парная трансгрессия может тебя распополамить. Что касается портала, то члены Ордена, чтоб ты знал, слишком важные персоны, чтобы становиться в круг, держась за какой-то предмет.
Перед Гарри предстала сложнейшая дилемма: или Орден Феникса быстро прибывает на место без него, или медленно, но с ним. В такой ситуации каждая минута на счету, так что медлить ни в коем случае нельзя. Но, с другой стороны, разве сможет какая-то кучка волшебников из Ордена победить самого лорда Волан-де-Морта? Нет! Конечно, нет! Только он, Гарри Поттер, способен одолеть это воплощение зла! Только ему под силу спасти волшебный мир! И только он понимает, что только он на это способен, и никто другой!
— Я полечу с вами, профессор, — твёрдо сказал Гарри тоном, полным решимости.
— Хорошо. Завтра в 6 утра я жду тебя у выхода из замка.
— Что? Так рано? Эх, знал бы Волан-де-Морт, на какие жертвы я иду, чтобы с ним сразиться! Он бы тогда сразу сдался! — недовольно проворчал Гарри и направился в гостиную.
— Пароль? — спросила Полная Дама.
— Да пошли Вы! — огрызнулся Гарри.
— Верно, — к его удивлению, ответила та, и портрет отодвинулся в сторону, открыв вход в гостиную. Там его ждали Рон и Гермиона.
— Гарри, что произошло? Зачем Дамблдор вызывал тебя в кабинет? — тут же принялся расспрашивать Рон.
— Мой сон оказался вещим, чтоб ты знал! И теперь я лечу на место, которое мне приснилось, чтобы сразиться с Волан-де-Мортом. Правда, у меня под ногами ещё будут путаться члены Ордена Феникса, но они мне не помешают выполнить великую миссию! — гордо сказал Гарри.
— Да ну, бред какой-то, — не поверил Рон.
— Вы, наверно, жутко хотите полететь со мной, — не слушая его слов, продолжил Гарри. — Так вот, это путешествие может быть опасно, а я не хочу подвергать вас смертельной опасности. И не уговаривайте меня, для меня друзья превыше всего. А теперь я выйду в коридор, чтобы не видеть ваши дружеские лица и спокойно обдумать план победы над Волан-де-Мортом.
Гарри вышел из гостиной и пошёл, куда глаза глядят, по пути обдумывая детали будущего пиршества в честь его победы над Волан-де-Мортом. Не успел он решить, какой торт подойдёт лучше: со взбитыми сливками или с пятидесятисемигранными бриллиантами — как услышал знакомый ненавистный ему голос:
— Вы только посмотрите, кого я вижу! Гарри Поттера собственной персоной! А где же твоя корона, Поттер? Небось, обронил её в тяжёлом бою с садовыми гномами?
Гарри поднял голову и увидел не кого иного, как Драко Малфоя со своими двумя неразлучными телохранителями.
— Что, трое на одного, да?! Толпой все герои, а слабо сразиться со мной один на один?
— С тобой? Да запросто! Ну-ка парни, отойдите пока в сторонку.
— Я самого Волан-де-Морта побеждал, а тебя, белобрысого, вообще в пепел превращу. Так что убирайся, пока я добрый. А я пойду дальше по своим делам.
— Э, нет, Поттер, за свои слова надо отвечать! Так что никуда ты от меня не денешься! Крэбб, Гойл, перекройте коридор!
Такого хода событий Гарри не ожидал. Нет, он, конечно, не был трусом, но перспектива сразиться один на один после фиаско с первоклассником его пугала. Если бы перед ним сейчас стоял не Малфой, а Волан-де-Морт, он бы с удовольствием рискнул здоровьем и даже жизнью ради поединка, но ведь Малфой-то этого не стоил…
— Ладно, Малфой, ты сам напросился! Только обещай мне, что не будешь использовать «Петрификус Тоталус» против меня.
— Да не вопрос! Ну что, Поттер, готов к поражению? На счёт три: раз, два…
— Экспеллиармус! — выкрикнул преждевременно Гарри своё коронное заклинание в надежде на лёгкую победу, но промахнулся.
— Акцио, палочка Поттера! — произнёс в ответ Драко, и волшебная палочка Гарри выскочила из рук хозяина и прилетела к нему. — Кажется, тебя ждут важные дела? Так иди, Поттер, я тебя не задерживаю. Хотя нет. Таранталлегра! Вот теперь можешь идти.
В последнем заклинании были задействованы сразу две палочки — Гарри и Драко — поэтому Гарри стал не просто танцевать, а исполнять брейк-данс, в то время как Малфой и его дружки присвистывали ему и улюлюкали. Гарри с трудом добрался до гостиной на вращающейся голове, сказав пароль, но даже там он всё ещё продолжал выписывать всевозможные кренделя. Гриффиндорцы тут же стали ему аплодировать за такое представление, пока он не повторил специально для них действующий пароль трижды. В конце концов Гермиона опять его расколдовала, и он, сильно устав от таких телодвижений и так и не забрав палочку у Малфоя, отправился спать.
— Гарри! Проснись! Нам пора!
Гарри открыл глаза, надел очки и увидел Рона.
— Куда пора? На занятия?
— Быстрей поднимайся! Уже 7 часов, и Дамблдор тебя заждался.
— Ах да, мне же сегодня Волан-де-Морта надо победить. Но при чём тут «нам»? Я «вас», кажется, не приглашал.
— Очень надо нам твоё приглашение! Просто Дамблдор сказал, чтобы я и Гермиона летели с тобой. Он почему-то уверен, что мы до сих пор остаёмся неразлучной троицей.
— Ну ты спускайся, а я сейчас догоню. Я собираюсь жестоко отомстить одной белобрысой шавке, которая не стоит и ногтя на моём мизинце левой ноги.
Когда Гарри наконец спустился в гостиную, он увидел Дамблдора. Вид у него был несколько рассерженный.
— Гарри, сколько можно ждать? Члены Ордена уже заждались тебя.
— А я что, виноват, что у меня забрали палочку? — пожаловался Гарри, притворившись обиженным.
— Ну и кто это сделал?
— Малфой, кто же ещё! Будь моя воля, я бы из него голыми руками бифштекс сделал, но я прекрасно знаю, что драться на территории замка запрещено.
— Быстро за мной! У нас нет времени. А вы, Рон и Гермиона, идите пока к выходу из территории замка.
Гарри и директор быстрым шагом направились в подземелье, где находились гостиная и спальни Слизерина. В гостиной они тут же обнаружили Малфоя.
— Здравствуйте, профессор Дамблдор. Вы ко мне?
— Да, к тебе, Драко. Пройдём в коридор.
Когда они вышли из гостиной, директор продолжил:
— Драко, для начала верни Гарри его палочку.
Малфой послушно вытянул из кармана палочку и протянул её Гарри. Тот взял её и состроил Малфою издевательскую рожу.
— А теперь, Драко, извинись перед Гарри и пообещай, что больше такого не повторится.
— Хорошо, прошу прощения. Я больше так не буду. Можно мне идти?
Гарри был буквально на седьмом небе от радости. Вот что значит быть умным и так чётко всё рассчитать! Несомненно, у Гарри были большие способности к стратегическому мышлению, позволившие натравить директора на своего врага. С такими умениями он мог запросто натравить на Волан-де-Морта его же верных слуг, Пожирателей Смерти! Но Гарри было мало простого извинения:
— А ещё он применил ко мне двойное заклинание «Таранталлегра»!
— Да врёт он всё! Это он сначала хотел заставить меня пуститься в пляс, но промахнулся, а я поразил его тем же заклинанием в ответ! — соврал Малфой в ответ.
— Тише вы! Сейчас я всё выясню. Ну-ка, дайте мне свои палочки, — приказал Дамблдор, и мальчики не смели ослушаться.
— Приор Инкантато! — произнёс директор, наведя свою палочку на две другие. Из обоих тут же появились призрачные очертания пляшущих людей. — Как видим, Драко оказался прав. Ты, Гарри, тоже применил это заклинание, так что извинись перед Драко за клевету, и мы пойдём. Нам давно уже пора быть на месте.
— Что?! Какая ещё клевета?! Не буду я ни перед кем извиняться!
— В таком случае ты никуда не летишь.
Гарри был в шоке от такой ужасной несправедливости. Хорошего настроения как не бывало. Никогда ещё он не чувствовал себя так плохо, как сейчас. В жизни Гарри случалось довольно много неприятностей, но в любой из них всегда был выход. Всегда был хоть какой-то выход, но только не сейчас. В его жизни было много неблагоприятных дилемм, где он из двух зол выбирал меньшее, но сейчас оба эти «зла» были слишком большими для него. Вся жизнь мысленно пролетела у Гарри перед глазами. Он даже подумал, не покончить ли ему с собой, лишь бы не мучаться так сильно. Он был абсолютно уверен, что без него Волан-де-Морта не одолеть, но он ни за что не станет унижаться перед отпрыском одного из Пожирателей Смерти! Гарри знал, что быть героем непросто, но он даже и не подозревал о таких крупных неприятностях! И вдруг он заплакал. Горькие слёзы безудержно катились по его щекам ручьями, не останавливаясь. Никогда ещё он не был таким несчастным.
— Профессор, пожалуйста, можно я не буду извиняться перед Малфоем и полечу с вами? — жалобно попросил Гарри сквозь слёзы.
— Гарри, ну как же ты зае… достал!!! Ладно, пошли уже, только не действуй мне на нервы.
Когда Гарри и вышедший из себя директор добрались до выхода из территории, солнце поднялось уже высоко.
— Ну наконец-то! Ну сколько можно ждать!
Помимо Рона и Гермионы, их ждали Грозный Глаз Грюм, Кингсли Бруствер, Римус Люпин, Рубеус Хагрид и ненавистный Гарри Северус Снегг. Все их лица выражали крайнее нетерпение, а лицо последнего, кроме того — нескрываемую злобу. Дамблдор наколдовал каждому метлу, и все приготовились к длительному полёту.
— Профессор, а почему у меня «Нимбус-2000»? Я, вообще-то, привык летать на «Молнии», — пожаловался Гарри.
— ЕЩЁ ОДНО СЛОВО, И ПОЛЕТИШЬ ВООБЩЕ ОТ ПИНКА ПОД ЗАД!!! — снова не выдержал Дамблдор. — Всё, полетели!
Все девятеро, включая Гарри, тут же взлетели в воздух, держа курс на восток. Из-за длительного ожидания никто не мог похвастаться хорошим настроением, но по сравнению с тем, что творилось в душе у Гарри, все испытывали просто блаженство. За что, ну вот за что Дамблдор так грубо с ним обошёлся? Он ведь действительно в последнее время летал только на «Молнии», когда играл в квиддич. Причём именно благодаря ему, непревзойдённому ловцу, сборная Гриффиндора всегда побеждала! Он всегда умудрялся поймать снитч раньше соперника, и дело тут даже не в метле, максимальная скорость которой превышала таковую у остальных мётел на поле всего лишь на каких-то 100 миль в час, а в невероятном мастерстве Гарри, которое дано лишь единицам. А здесь мало того, что Дамблдор наколдовал ему не ту метлу, так ещё и прикрикнул на него на ровном месте!
Когда душа Гарри наконец-то перестала страдать от столь жестокой несправедливости, он посмотрел вниз и обалдел: кругом была сплошная вода, и ни единого намёка на сушу. С Дамблдором, который с ним обошёлся так неучтиво, Гарри решил не разговаривать, поэтому он обратился к Люпину:
— Профессор Люпин, а мы точно туда летим? Мы уже, судя по всему, над Атлантическим океаном! Хотя нет, над Тихим океаном! Даже Атлантический океан не такой бескрайний!
— Успокойся, Гарри, это Северное море.
— А привал скоро?
— По расчётам Дамблдора, в 11 вечера мы уже будем над Данией. Там мы приземлимся и разобьём палатки.
— В 11 вечера, как же! Мы договаривались лететь в 6 утра, а когда мы наконец дождались этого знаменитого Поттера, солнце было почти в зените! Так что нам придётся целую ночь лететь до ближайшей суши. Скажите спасибо Поттеру! — отозвался Снегг с негодованием. Ему всегда было глубоко наплевать на то, что творилось у Гарри в душе. Но несмотря на столь безжалостный цинизм в словах Снегга, это была чистая правда. Даже Люпин признал его правоту и не стал заступаться за Гарри, который являлся сыном его школьного товарища.
— А почему Вы за меня не заступаетесь? Я ведь сын Вашего школьного товарища! — возмутился Гарри. Ему очень не понравилось столь дерзкое равнодушие Люпина.
— Гарри, я, конечно, понимаю вашу со Снеггом взаимную неприязнь, но я к тебе в адвокаты не нанимался. К тому же, Снегг не причинит тебе никакого вреда.
— Нет, не понимаете! — закричал Гарри. — Ничего Вы не понимаете! Снегг только и думает, как бы мне подстроить какую-нибудь пакость или даже убить меня! И он постоянно причиняет мне вред, когда ставит мне сплошные двойки и единицы по зельеварению!
— Силенцио! — неожиданно произнёс Дамблдор. — Наконец-то мы отдохнём от этого Мальчика-Который-Выжил.
— Выжил из ума, — добавил Снегг, и никто ему даже не возразил, а некоторые даже засмеялись. Только Гарри стал беззвучно оскорблять последними словами его, Дамблдора и тех, кто засмеялся.
В 3 часа ночи вдали показалась земля. 5 минут спустя они приземлились на побережье и разбили палатки и только сейчас осознали, как им хочется есть и пить.
— Жаль, что еда входит в число исключений из закона элементарной трансфигурации Гампа, — блеснула эрудицией Гермиона.
— Для сильных волшебников нет ничего невозможного, — заявил в ответ Дамблдор и наколдовал стол со всевозможной пищей и напитками, окружённый стульями. Все, кроме Грозного Глаза, тут же уселись и прямо в темноте принялись уплетать за обе щеки. Когда всё было съедено, Дамблдор добавил:
— Еда, правда, синтетическая, но, как видим, есть можно. А что поделаешь: закон есть закон, исключение есть исключение.
Всем, кроме Грюма, тут же стало, мягко говоря, не по себе. Все стали возмущаться, а Грозный Глаз заявил:
— А я всегда знал, что никому нельзя доверять, даже Дамблдору! Сегодня он накормил вас синтетической едой, а завтра он вас всех поубивает к чёртовой матери!
— Спокойно, коллеги. Многие маглы питаются такой едой, и ничего, — попытался успокоить всех Дамблдор.
— С чего Вы это взяли, сэр? — спросил Кингсли Бруствер.
— Я как-то заходил в Макдональдс, куда маглы часто заходят, чтобы поесть, и тоже решил что-нибудь заказать. Так вот, с помощью несложного заклинания я установил, что вся заказанная еда была синтетического происхождения. Но, несмотря на это, было вкусно.
Такое оправдание никого не удовлетворило, но все слишком хотели спать, чтобы пререкаться дальше. Через минуту Гарри и остальные восьмеро уже спали.
Дальнейший полёт прошёл в почти полной тишине и без приключений. Следующий привал Гарри и остальные восемь волшебников сделали в Латвии. Все, кроме Дамблдора, не брезгующего синтетической едой, остались голодными, и все, кроме Гарри, быстро уснули. От отчаяния он всю ночь лихорадочно жестикулировал руками в надежде на то, что его услышат, но все спали слишком крепко, чтобы услышать звук от рассекания воздуха руками громкостью в 2 децибела. На следующий день Гарри и остальные уже летели над Россией, а Дамблдор высматривал место, где он нашёл следы круглого жёлтого существа с человеческим лицом.
— Нашёл! Спускаемся! — радостно воскликнул Дамблдор. Два дня вынужденного молчания Гарри сильно подняли ему настроение.
Гарри и остальные приземлились в диком лесу. Недалеко от них проходила тропинка.
— Простите, профессор, но с чего Вы взяли, что это круглое жёлтое существо было именно здесь, если оно вообще было? — спросил Рон.
— Видишь ли, Рон, дело в том, что я, ты уж прости за нескромность, довольно сильный и опытный волшебник, поэтому ответ на твой вопрос таков: а почему бы и не здесь? — пояснил Дамблдор и повернулся к Гарри. — Гарри, а ты чего молчишь? Скажи, ты видел это место во сне?
В ответ Гарри показал ему неприличный жест.
— Это место вверху? Да, и почему ты показываешь его не указательным пальцем? Он что, сломан?
Гарри лишь покрутил пальцем у виска.
— Гарри, я и так понял, что твой сон на самом деле происходил в твоей голове, но я ведь не это имел в виду.
От злости Гарри топнул ногой.
— Ну вот, так бы сразу и сказал, что тебе приснился именно этот клочок земли. Так что же ты молчишь, Гарри? Ах да, — наконец вспомнил Дамблдор и расколдовал Гарри.
— НИЧЕГО Я ВАМ НЕ СКАЖУ, ПОНЯЛИ? С ЭТОГО МОМЕНТА Я БУДУ МОЛЧАТЬ КАК РЫБА НАЗЛО ВАМ!!!
— Ну и не надо. Всё, что нужно, ты уже сказал.
— НЕЧЕГО БЫЛО МЕНЯ ЗАКОЛДОВЫВАТЬ!!! ТЕПЕРЬ Я СЛОВА НЕ ПРОРОНЮ!!!
— Хорошо, только успокойся, пожалуйста.
— ТОЛЬКО НЕ НАДО МЕНЯ УМОЛЯТЬ!!! РАЗ Я СКАЗАЛ, ЧТО БУДУ МОЛЧАТЬ, ЗНАЧИТ БУДУ МОЛЧАТЬ!!!
— Гарри, от твоего молчания уже уши болят.
— АГА!!! МОЁ МОЛЧАНИЕ УЖЕ ДЕЙСТВУЕТ ВСЕМ НА НЕРВЫ!!! ТОГДА Я БУДУ МОЛЧАТЬ ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ!!!
Через 10 минут такого молчания Гарри сорвал голос, после чего члены Ордена стали исследовать тропинку. Она была необычайно ровная, пыльная по сторонам, но чистая посередине. Из этого Дамблдор тут же сделал вывод, что здесь был дворник, который неумело подмёл тропинку. Конечно, в Англии такого нигде не встретишь, но ведь они находились в России, а в этой стране всё может быть.
После проведённого исследования все девятеро, включая Гарри, направились по тропинке в поисках круглого жёлтого существа с человеческим лицом. Не прошли они и километра, как встретили зайца-русака. Как ни странно, тот, увидев их, никуда не убежал и стал что-то говорить на непонятном русском языке.
— Тысяча соплохвостов! — спохватился Дамблдор. — Мы же не знаем русского языка!
— Нам нужен переводчик для устранения межъязыкового барьера, — заметил Бруствер.
— Давайте разделимся, — предложил Люпин. — Я, Грозный Глаз, Кингсли и Северус посторожим этого подозрительного зайца, а остальные полетят на поиски переводчика.
Все были согласны, поэтому Гарри, Дамблдор, Хагрид, Рон и Гермиона сразу же полетели на поиски. По пути им долгое время попадались лишь сёла и деревни, жители которых едва ли знали о существовании английского языка вообще. Увидев более-менее крупный город, они спустились на самой окраине, чтобы маглы их не заметили в воздухе, и пошли пешком, высматривая подходящего прохожего. Хагрид был не таким уж и высоким, всего в два человеческих роста, но люди почему-то его сторонились. Видимо, их пугала густая борода Хагрида. Отыскав, наконец, интеллигентного на вид человека, который не испугался полувеликана, Дамблдор спросил:
— Вы говорите по-английски?
— Да, конечно. Меня зовут Вася. Я живу в России. Лондон — столица Великобритании, — ответил прохожий с ужасным русским акцентом.
— В таком случае не могли бы Вы, мистер Вася, слетать с нами в качестве переводчика? Потом я повезу Вас обратно, сотру Вашу память, и Вы пойдёте дальше по своим делам как ни в чём не бывало.
Но прохожий лишь пожал плечами, сказал что-то по-русски и ушёл.
— Погодите, я, кажется, вспомнила! — внезапно воскликнула Гермиона. — Я ведь знаю русский! Я его ещё до Хогвартса выучила между румынским языком и суахили!
Гарри поразила глупость Гермионы. Из-за её никчёмной памяти они потеряли столько времени, а ведь каждая минута на счету! Да и остальные тоже хороши: почему нельзя было сказать, что Гермиона знает русский язык? Вот он, Гарри, всегда действовал по обстоятельствам и ни разу сглупил! И он просто не знал, что Гермиона его знает! Несомненно, именно Гарри был в девятке самым умным, но ни у кого не хватало ума это понять.
— Эх, если б не моя чрезмерная скромность, я бы сказал, что только я здесь всё понимаю, во всём разбираюсь и ничего не забываю! — скромно заметил Гарри.
Вернувшись на место, Гарри, Дамблдор, Хагрид, Рон и во всём виноватая Гермиона увидели странную картину: Грозный Глаз держал бедного зайца в руках, а Люпин безрезультатно тыкал ему в рот морковь.
— Представляете, мало того, что этот заяц нас не боится и умеет разговаривать, так он ещё и не ест морковь! — воскликнул Люпин. — Кстати, а где переводчик?
— Как оказалось, Гермиона знает русский язык, — сообщил Дамблдор.
— Да, вот только с памятью у неё проблемы, — вставил Гарри. — Вот я почему-то никогда ничего не забываю!
— Помолчи, Гарри, — перебил его Люпин.
— А что, разве я не прав, профессор… Э-э-э… Кстати, как Вас зовут? Моё негодование по поводу плохой памяти этой… Гемангиомы, кажется, из-за которой мы потеряли столько времени, вытеснило всё на свете.
— Гермиона, не слушай его. Если ты действительно знаешь русский, спроси, пожалуйста, у зайца, что он знает о круглом жёлтом существе с человеческим лицом, — попросил Люпин.
Гермиона послушно спросила зайца на чистом русском языке и, получив ответ, перевела:
— Он говорит, что если мистер Грюм его сейчас же не отпустит, то он ничего не скажет.
— Прямо так и сказал? Ты хочешь сказать, что он знает мою фамилию? Если да, то это наверняка вражеский трансфигурировавший шпион, которого нужно убить! — закричал Грюм.
— Так чего же мы ждём? Это Пожиратель Смерти или даже сам Волан-де-Морт! Экспелли… — тут же накинулся на зайца Гарри с лицом, искажённым ненавистью.
— Остановитесь! — вскрикнула Гермиона. — На самом деле заяц назвал Вас, мистер Грюм, пучеглазым долб… глупым человеком, просто я не хотела переводить это слово в слово!
— А, ну тогда отбой тревоги. Но в следующий раз обязательно переводи всё, что он скажет, слово в слово, — пророкотал Грозный Глаз. — И ещё… Как он меня назвал?!
— Погодите, Аластор, — остановил его Люпин. — Надо всё-таки выяснить, что этот заяц знает о круглом жёлтом существе. Отпустите его.
Грозный Глаз скорчил недовольную гримасу, но всё же отпустил зайца, который начал что-то говорить.
— Он говорит, что это круглое жёлтое тело с человеческим лицом называется «колобок». Заяц увидел его, когда он катился по этой тропинке. Заяц даже хотел съесть колобка, но тот лишь спел песенку и покатился дальше.
— Скорей всего, эта песенка не что иное, как Отвлекающие чары, — предположил Дамблдор. — Спроси его, не помнит ли он текст этой песни?
— Да, помнит:
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
— Хм, весьма любопытно. По всей видимости, этот колобок — результат приготовления особого неизвестного мне зелья. Он даже перечислил этапы собственного приготовления. — сделал вывод Дамблдор. — Северус, Вы, как мастер зельеварения, должно быть, знаете, что это за зелье такое.
— В первый раз слышу, сэр. — ко всеобщему удивлению признался Снегг.
— Ага! Вы сами ничего не знаете, а ещё ставите мне плохие отметки! — злорадно сказал Гарри.
— Заткнитесь, Поттер, пока я Вас самого в колобка не превратил! Зря Вы его расколдовали, профессор Дамблдор. Лучше бы он оставался немым до конца жизни.
— Успокойтесь, Северус. Одно мы знаем точно: каким бы ни было зелье, его варил очень сильный волшебник. Приготовить живое существо, как известно, очень и очень непросто.
— Ага! Я же говорил, что мой сон связан с Волан-де-Мортом! — не выдержал Гарри. — Кто ещё способен на такое? Надо немедленно найти этого колобка и уничтожить!
— Возможно также, что песня не соответствует действительности, и этот колобок — всего лишь голова, принадлежащая привидению лысого круглолицего волшебника монголоидной расы, которого казнили на гильотине, — продолжил Дамблдор. — Гермиона, спроси у зайца, какой разрез глаз был у колобка.
— Заяц говорит, что широкий.
— Эх, жалко, такая хорошая версия пропала! Ладно, пошли дальше, здесь нам делать нечего.
И вот Гарри и ещё восемь волшебников снова пошли по тропинке в сторону, куда, по словам зайца, покатился колобок. Гарри шёл, гордо расправив плечи и выпятив грудь, предвкушая смертельный бой с колобком, из которого он, без всякого сомнения, выйдет победителем.
— Возможно также, — вновь продолжил Дамблдор, — что колобок представляет из себя крестраж, в котором спрятана часть души Волан-де-Морта.
— Да это по-любому крестраж! Что Вы сомневаетесь? Скорее, нам нужно прикончить его как можно раньше! — воинственно завопил Гарри.
— Но сэр, если это так, то он наверняка защищён мощными заклинаниями, — сказал Бруствер, не обращая внимания на Гарри, что было крайне неучтиво с его стороны.
— Да что могут сделать эти заклинания против моего «Экспеллиармуса»? — вставил Гарри свои пять кнатов, но никто его не слушал.
— Так оно и есть, Кингсли, — сказал Дамблдор. — Отвлекающие чары колобка, замаскированные под песню, успешно подействовали на зайца. Вполне возможно, что мы тоже окажемся бессильными перед этими чарами.
— Да вы все просто жалкие трусы! Если вы боитесь колобка, то так и скажите! Я сам пойду дальше и уничтожу этот крестраж, пока вы будете дрожать от страха! — мужественно прокричал Гарри. Он в этой жизни ничего не боялся, даже темноты. Хотя нет, темноты он немножко побаивался, но всё остальное точно не могло его запугать.
— А ведь Гарри в чём-то прав, — задумчиво произнёс Дамблдор. — Несмотря на то, что нас восьмеро, а он один, он не побоялся высказать вслух своё мнение. Но излишняя храбрость, как и чрезмерная трусость, вредна. Мы находимся за пределами Хогвартса, поэтому снимать очки с Гриффиндора я не буду. Вместо этого я позволю каждому из присутствующих здесь волшебников применить к Гарри по одному заклинанию, не представляющему угрозы для его жизни и здоровья. Это послужит ему хорошим уроком.
— Сэр, а как же Вы? — сказал Бруствер.
— Кингсли, Вы что, хотите, чтобы я, директор Хогвартса и глава Ордена Феникса, опустился бы до личной мести подростку? К тому же, Гарри, несмотря на свой характер, довольно симпатичный мальчик.
— Ой, насмешили! Неужели вы всерьёз думаете, что я со всеми вами не справлюсь? Да я, ещё будучи годовалым ребёнком, был сильнее Волан-де-Морта! Да не будь я на стороне добра, то давно бы поработил весь мир! — с присущей ему храбростью прокричал Гарри и нацелился на восьмёрку ничего не смыслящих магов. — Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус!
Восемь страшных заклинаний полетели в сторону восьми волшебников, ведь Гарри отличался не только храбростью, но и умом: он прекрасно умел считать до восьми. К сожалению, все его заклятия либо пролетели мимо, либо были отбиты.
— Я первый! — закричал Рон.
— Помолчи, Уизли. Старшим надо уступать, — сказал Снегг.
— Уступать надо не только старшим, но и сильным, — заявил Хагрид. — Вряд ли кто-то будет против, если я первый проучу этого Поттера, посмевшего сказать, что я трус. То есть получается, что трёхглавых псов и драконов я не боюсь, а какого-то колобка боюсь? Не-е, я не согласен.
— Ну что вы за люди! — возмутился Дамблдор. — ведь всё можно решить цивилизованным путём. Сделаем так: кто дальше плюнет, тот и первый. Плюй-камней ведь у нас нет. Только я прошу вас не применять заклинание левитации на летящую слюну.
Все семеро тут же выстроились в одну шеренгу и плюнули. Дальше всех плюнул Хагрид, чей плевок по размерам был едва ли меньше, чем кулак Гарри, ближе всех — Гермиона. Затем все выстроились в колонну в порядке дальности плевков и приготовились к расправе.
— Эх, давно я не видел Пушка, — с грустью сказал Хагрид и наколдовал Гарри своим розовым зонтом ещё две головы по бокам.
— А как же политкорректность? — недовольно отметил Бруствер и сделал одну голову, как у афроамериканца, а другую — как у мулата.
— Так ведь Поттер у нас ясновидящий. Сон ведь действительно оказался вещим, правда, Поттер? — пророкотал Грозный Глаз и к каждой голове наколдовал по третьему глазу на лбу.
— А ещё Гарри у нас змееуст, — напомнил Рон и превратил все три языка в живых змей.
— Но в первую очередь он болтун, — сказал Люпин и наколдовал Гарри полные рты болтов.
— Ну всё, Поттер! — ухмыльнулся Снегг. — Авада Ке… Что, испугался?
Судя по ставшей мокрой ниже пояса мантией, Гарри действительно испугался не на шутку. Заметив это, Снегг безжалостно наколдовал ему подгузник, видневшийся сквозь мантию, вызвав у остальных бурю смеха. Люпину и Гермионе даже стало жалко Гарри, поэтому один наколдовал ему всего лишь длинные клыки, а другая всего лишь превратила его в эльфа-домовика.
— Видишь, Гарри, как гуманно мы к тебе отнеслись? — обратился Дамблдор к трёхглавому разнорасовому девятиглазому клыкастому очкастому эльфу в подгузнике со ртами, набитыми болтами, в которых копошились змеи. — Маглы на нашем месте набили бы тебе морду, так что тебе крупно повезло.
С этими словами он одним взмахом палочки вернул Гарри прежний облик.
— Ах, так! Ах, вот вы как! Я для них, а они… Да я и без вас смогу найти колобка и убить Волан-де-Морта! Я смогу! Я докажу! Я покажу! Обо мне узнают. Обо мне заговорят! — вне себя от обиды завопил Гарри.
— Вот заладил, как попугай! Всё, пошли дальше! — нетерпеливо сказал Дамблдор, и все продолжили путь.
Вскоре они увидели волка, который, как ни странно, не отреагировал на их присутствие. Своим поведением он не был похож на настоящего волка.
— Да это же Фенрир Сивый! — вдруг закричал Люпин. — Хотя нет, тогда и я сейчас был бы волком. Луна-то для всех одинаковая.
— Он, наверно, тоже говорящий и что-нибудь знает о колобке! — догадалась Гермиона и что-то спросила у него на русском языке. — Он утверждает, что тоже видел колобка и тоже хотел его съесть, но колобок только спел песенку и покатился дальше!
— Ту же самую? — озабоченно спросил Дамблдор.
— Нет. Последняя строчка почему-то другая, и к ней добавилась ещё одна.
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от зайца ушел,
— Хм, довольно странно, — задумчиво сказал Дамблдор. Насколько я знаю, одно и то же заклинание всегда произносится одинаково. Видимо, этот колобок обладает какими-то особыми магическими свойствами, которых у нас нет. Подумать только — заклинания разные, но эффект один и тот же!
— Если это так, то он очень опасен! — проскрипел Грюм. — Вы только представьте, этот колобок вполне может безобидной «Алохоморой» убить человека! Для него что «Алохомора», что «Авада Кедавра», всё равно эффект будет одинаковый!
Все сразу же, как по команде, повернулись к Гарри. У всех на лицах было написано «Только попробуй что-то сказать!» И ка?к только они догадались, что он хотел выкрикнуть, что колобка нужно немедленно уничтожить? По всей видимости, все владели легилименцией и прочитали мысли Гарри.
— Да я и сам не хотел вам ничего говорить, — недовольно пробурчал Гарри. — Всё равно меня никто не слушает! Кстати, а что это у вас на лицах написано? То-лько по-про…
Дамблдор поспешил стереть заклинанием эти надписи и продолжил:
— Как известно, волк — более сильное животное, чем заяц, поэтому и применимая к нему магическая сила должна быть больше. Из этого можно сделать вывод, что сила заклинаний колобка зависит от их длины.
— Сэр, а Вам не кажется странным, что и заяц, и волк хотели съесть этого колобка? — спросил Бруствер. — Ладно волк — он хищник, но ведь заяц — травоядное животное, насколько я знаю! Зачем ему есть колобка?
— Да уж, странные они какие-то, — согласился Дамблдор. — Точно! Это же особый вид анимагов, которые при превращении сохраняют человеческие голосовые связки! Как же я сразу не догадался!
Дамблдор применил к волку заклинание, придающее анимагу человеческий облик, но ничего не произошло.
— Постойте! Я, кажется, понял! Это же боггарты! — воскликнул Люпин. — Просто один из нас больше всего боится говорящих зайцев, питающихся колобками, а другой — таких же волков!
— Логично, — одобрил версию Дамблдор. — Ну и кто из нас кого боится? Вы, Римус, боитесь полной луны, это понятно. А остальные?
— Я ничего не боюсь, не то что… — храбро начал говорить Гарри, но осёкся, побоявшись ещё одной коллективной трансфигурации.
— Ну, я пауков побаиваюсь, — тихо признался Рон.
Все остальные молчали. Они и сами не знали, чего они боятся больше всего.
— Ридикулус! — произнёс Люпин, но с волком ничего не произошло. — Всё-таки это не боггарт.
— Послушайте, — неуверенно произнесла Гермиона, — а может, это просто говорящие животные?
Все тут же засмеялись. Даже Гарри, несмотря на свою доблестную гордость, хохотал вместе со всеми, хотя и не понимал, над чем.
— Гермиона, ты вроде уже не маленькая, а в сказки веришь! — сквозь смех проговорил Люпин. — Где ты видела, чтобы звери разговаривали? Здесь по-любому замешано какое-то волшебство, только мы не знаем, какое. Ладно, пойдём дальше на поиски этого пресловутого колобка.
И вот они снова были в пути. Дорожка по-прежнему оставалась чистой посередине и пыльной по краям — видимо, дворник-халтурщик добрался и сюда.
— Ай, мой шрам! — вдруг вскрикнул Гарри.
— Какой шрам? На лбу? — спросил Дамблдор.
— Нет!
— На плече?
— Да нет же!
— А где?
— Да вот же, снизу, на правой ноге! Это значит, что Волан-де-Морт уже близко! Скорее, нам нужно расправиться с колобком и взяться за Вола-де-Морта!
— Откуда он там взялся?
— Да какая разница! Ну поцарапался я за колючий куст, и что из этого?! Главное, что Волан-де-Морт уже близко и замышляет что-то ужасное! Как же вы не понимаете, что мой шрам БОЛИТ!
— Да неужели? И что ты предлагаешь?
— Я хочу, чтобы вы все отошли подальше, расчистив мне поле боя, и смотрели, как я в очередной раз одержу победу над Волан-де-Мортом!
— Я надеюсь, что просмотр этого шоу бесплатный?
— Ну, если Вы настаиваете… Я возьму недорого, всего лишь по 5 галеонов с носа. Для такого шоу это сущие кнаты.
— Гарри, будь добр, закатай губу обратно и помолчи пока, желательно, подольше.
— Да Вы мне просто завидуете! — пафосно произнёс Гарри и пошёл уже молча.
Через десять минуты они встретили медведя. Он вёл себя так же отрешённо, как и заяц с волком. Как оказалось, он тоже видел колобка и хотел его съесть, но его песенка на этот раз отличалась от первых двух:
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от зайца ушел,
Я от волка ушел,
— В принципе, ничего удивительного, — сказал Дамблдор. — Медведь же сильнее волка. Гермиона, ты лучше спроси, не видел ли он дворника, который подмёл эту дорожку только по центру? Лично у меня он вызывает подозрения…
— Он сказал, что нашего напарника не видел, — перевела Гермиона.
— Что?! Какого напарника?! Скажи ему, чтоб закусывал в следующий раз, когда будет пить водку с мужиками на брудершафт. А то он вообще обнаглел.
— Он спросил, разве мы не бригада дворников? Мол, даже мётлы у нас за спинами есть.
— Эх, какие же безграмотные эти русские медведи! Неужели трудно отличить средство передвижения от обычной магловской метлы? Он бы ещё волшебную палочку Олливандера спутал с палочкой Грегоровича! Ничего не поделаешь, пошли дальше.
По пути Грозный Глаз встревоженно спросил у Дамблдора:
— Сэр, Вы заметили, что каждый следующий зверь оказывается сильнее предыдущего? По пути нам может встретиться и мантикора, и дракон, и даже существа пострашнее! А они не станут с нами церемониться, так что нам всем надо быть начеку!
— Да, Вы правы. Так, все слушайте меня: мы с Аластором пойдём первыми, а вы за нами. В случае малейшей опасности сразу же бегите. Ах да, совсем забыл: Гарри, ты, как самый храбрый, будешь прикрывать всех нас сзади. Волан-де-Морт наверняка выследил нас и следует по пятам, так что ты — наша единственная защита.
— Ну наконец-то Вы признали мою храбрость и мужество! — обрадовался Гарри. — Жаль только, что Вам до меня, как флоббер-червю до Америки.
Волшебники стали пробираться медленной походкой, прислушиваясь к каждому шороху, а Гарри в это время шёл спиной вперёд и каждую минуту выкрикивал на всякий случай «Экспеллиармус!», надеясь поразить невидимого Волан-де-Морта. Так они крались полчаса, пока не увидели лису.
— Я не понял, что она тут делает? — удивился Грюм. — Лиса ведь слабее медведя.
— Да уж. Никакой логики у этих зверей, — согласился Дамблдор. — Мы даже не знаем наверняка, несмотря на закономерность, видела ли она колобка.
— Да, видела, — уже узнала у лисы и перевела Гермиона. — И тоже хотела его съесть, но он укатился. А услышанная ей песенка звучала так:
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от зайца ушел,
Я от волка ушел,
От медведя ушел,
— Ничего не понимаю, — растерялся Дамблдор. — Лиса ведь слабее медведя, а песенка длиннее. Что бы это значило? Кроме того, я не понимаю, почему все звери так хотели съесть этого колобка? Неужели он такой вкусный?
— Да нет, — перевела Гермиона. — Лиса говорит, что вкус у него так себе: весь покрытый пылью, да ещё и без мясной начинки.
— Странно, очень странно. Ну что ж, ничего не поделаешь. Придётся идти искать колобка дальше.
— Смотрите, дорожка стала полностью пыльной! — заметил Дамблдор уже в пути. — Значит, мы зашли уже за территорию, принадлежащую дворнику!
— Или, что более вероятно, дворнику просто надоело работать, и он ушёл, — вставил Бруствер.
— Ох уж эти ленивые дворники, — недовольно сказал Дамблдор. — Эй, Гарри, хватит уже идти спиной вперёд. Опасность уже миновала.
— Это Вы так думаете! — огрызнулся Гарри. Только он понимал, что пока Волан-де-Морт жив, опасность никогда не минёт.
— Ну, как хочешь.
Следующим зверем, которого они встретили, был дикий кабан.
— Да-да, я знаю, что он тоже видел колобка и хотел его съесть, но тот опять укатился, — опередил Дамблдор Гермиону. — Спроси у него сразу насчёт песенки.
— Он утверждает, что никакого колобка он сроду не видел, — перевела Гермиона.
— Видимо, он хочет ввести нас в заблуждение. не может такого быть, чтобы первые четверо зверей видели колобка, а он нет! Северус, Вы захватили с собой сыворотку правды, как я Вас просил?
— Да, сэр. Вот она, — ответил Снегг и достал пузырёк с прозрачной жидкостью.
— Отлично. Сейчас мы узнаем, как всё было на самом деле! — заликовал Дамблдор и влил три капли сыворотки прямо в рот кабану. Тот, как ни странно, особо не сопротивлялся. — Ну-ка, Гермиона, поглядим, что он скажет на этот раз!
— То же самое, — к величайшему удивлению Дамблдора, ответила она.
— То есть как?! Он говорил правду? Это что ж получается: с теми четырьмя животными колобок встречался, а с кабаном — нет?
— Сэр, я думаю, что колобок после встречи с лисой свернул с дорожки, — высказал догадку Бруствер.
— Да, скорей всего. Этот колобок оказался хитрее, чем мы думали: почуяв нас, он тут же поспешил скрыться в неизвестном направлении! И как же нам теперь его найти? Лес-то огромный!
— Было бы хорошо, если б он просто сошёл с дорожки. Судя по его магическим способностям, применявшимся к зверям, он наверняка мимикрировал с помощью дезилюминационного заклинания, так что мы не сможем заметить его даже с двух ярдов!
— Профессор Дамблдор! Я нашёл его! — криком перебил Гарри Дамблдора и Бруствера. — Вон он, спрятался за верхушкой дуба! Но от меня не уйдёшь!
— Гарри, мне очень жаль тебя разочаровывать, но это не колобок, несмотря на кажущееся сходство. Это солнце.
— Правда? Ну давайте хоть солнце схватим, раз уж колобок от нас ускользнул. Акцио, солнце!
Все, кроме Снегга, тут же повернулись к Гарри. Они были удивлены и восхищены одновременно.
— Гарри, ты сказал «Акцио, солнце»?! — удивлённо спросил Люпин. — А как же «Экспеллиармус»?
— Да уж, Гарри прогрессирует, — заметил Дамблдор, и Гарри засиял. — Не хочу тебя огорчать, Гарри, но солнце недосягаемо для заклинаний, до него слишком далеко.
— Да вот же оно, прямо за верхушкой! До него не больше, чем полмили!
— Нет, Гарри, больше. Солнце, чтоб ты знал, выше поверхности Земли как минимум миль на пять. В противном случае оно давно бы врезалось в одну из Гималайских гор.
— Сэр, а ведь это идея! — воскликнул Бруствер. — Акцио, колобок!
Но прошло пять минут, а колобок так и не объявился.
— Кингсли, неужели Вы думаете, что колобок, способный на дезилюминационное заклинание, не сможет защититься от столь банальной попытки поймать его? — с некоторым укором сказал Дамблдор, — Колобка мы уже не найдём, это факт. Он, скорей всего, узнал о нашем присутствии и намерениях ещё тогда, когда мы были в Дании. Пойдём лучше назад, поглядим хоть, какие животные хотели съесть его до зайца.
И уставший Гарри с остальными восемью волшебниками опять пошёл по уже надоевшей всем, особенно Гарри, дорожке в обратном направлении. Вот они прошли мимо лисы, потом мимо медведя, волка, зайца… Как ни странно, никакого нового зверя они так и не увидели. Вместо этого они заметили старую покосившуюся избушку среди зарослей травы.
— Я не удивлюсь, если эта избушка тоже хотела съесть колобка, — сказал Дамблдор. — Если честно, она вызывает у меня подозрения. Значит так, приступаем к операции «Избушка»: я и Кингсли незаметно подкрадываемся к ней спереди, Аластор и Римус — сзади, Северус и Рубеус — слева, и Рон и Гермиона — справа. Всем всё ясно?
— А как же я? — спросил Гарри.
— Значит, всем, — заключил Дамблдор. — Приступаем к операции захвата!
— ВЫ ЧТО, НЕ РАССЛЫШАЛИ? А КАК ЖЕ Я?
— А ты, Гарри, стереги нас всех от Волан-де-Морта. Всё, пошли!
После того как все, кроме самого храброго и ответственного героя, окружили старый дом, Дамблдор громко заговорил:
— Внимание! Вы окружены! Бросьте палочки через окно и выходите с поднятыми руками! Считаю до трёх: раз, два…
— Профессор Дамблдор, мы же в России! — напомнила Гермиона.
— А что, разве в России не умеют считать до трёх? — с недоумением спросил Дамблдор, и тут дверь открылась. Перед ним стоял заросший дед лет семидесяти, одетый в старое тряпьё. Увидев Дамблдора, он накинулся на него с криками и кулаками и тут же получил оглушающее заклинание.
— Никакого уважения к старшим, — огорчённо заметил Дамблдор. — А ведь я старше его лет на сорок.
— Профессор, он просто решил, что Вы любовник его жены! — перевела Гермиона крики деда.
— И как только он мог такое подумать?! Нет, я бы ещё мог понять, если б его жена на меня накинулась, утверждая, что я любовник этого деда. Признаться, женщин ко мне ещё никто не ревновал.
И тут из избушки выбежала старуха. Увидев оглушённого деда, она принялась громко кричать на волшебников.
— Из того, что сказала эта женщина, — начала Гермиона, — цензурными являются только два слова: «покажу» и «суки».
— Ладно, так и быть, оживлю я этого деда, — смилостивился Дамблдор. — Оживи! Гермиона, переведи им, что несмотря на то, что мы окружили их избушку, мы пришли с миром, а потом спроси их, что они знают о колобке.
— Профессор, эта женщина утверждает, что это она сделала колобка!
— Как она? Ведь на подобное способны только могущественные волшебники! А они, судя по условиями проживания, чуть ли не сквибы! Пусть она в качестве доказательства сделает ещё одного колобка.
— Профессор, она говорит, что никакая она не волшебница. А ещё один колобок она бы и рада сделать, да муки нет.
— Но мука в некоторой степени является едой. Может, подойдёт синтетическая? — произнёс Дамблдор и наколдовал для старухи мешок муки. При виде такого богатства у неё сразу же поднялось настроение, и она тут же принялась делать нового колобка. Все, кроме Гарри, охранявшего всех от Волан-де-Морта, зашли в избушку и пристально наблюдали за движениями старухи. Наконец колобок был готов. Но он был не совсем жёлтым: синтетическая мука придала его окраске оранжевый оттенок. У нового колобка сразу же появилось лицо, и не успели волшебники ахнуть от удивления, как он заговорил:
— Эй, яблоко!
— Я не яблоко. Я Дамблдор.
— Двойная Дверь? Гы-гы-гы-гы-гы! Эй, Двойная Дверь, а ты сейчас открыта или закрыта? Или одна дверь открыта, а другая закрыта? Гы-гы-гы-гы-гы!
— Я не Двойная Дверь, я Дамблдор! Дам-бл-дор! С буквой М!
— Двойная Дверь с буквой М? Гы-гы-гы-гы-гы!
— СЭР, НЕМЕДЛЕННО БЕГИТЕ, ПОКА ВАС НЕ ПОРУБИЛИ НА ЧАСТИ!!! — заорал Грюм, и Дамблдор от неожиданности послушался. Все побежали за ним. И только в трёхстах метрах от избушки они остановились передохнуть.
— Аластор, что случилось? Какой ещё нож? — спросил Дамблдор.
— Сэр, этот колобок проклят, я точно знаю! Практически все, с которыми подобные существа когда-либо разговаривали, были жестоко порезаны огромным ножом!
— Правда? Ну тогда спасибо. Не ожидал, что от синтетической муки может быть такой эффект.
— Эй, вы! — недовольно прокричал Гарри вдалеке. — Я тут, понимаете ли, защищаю всех вас от большой опасности, а они бездельничают! Что вы там делали, в этой развалюхе?
— Погодите, это что ж получается, — спохватился Дамблдор, — мы все проделали столь дальний путь ради этого колобка, о котором Гарри все уши прожужжал, что он связан с Волан-де-Мортом, а он оказался всего лишь изделием маглов?! Гарри, какой же ты…
Дамблдор пять минут перечислял все известные ему неприличные слова и словосочетания, на что Гарри беззаботно ответил:
— Сэр, да с кем не бывает? Ну, ошибся я немного, а что тут такого? Зато никто из нас не погиб.
Эти слова могли бы оказаться для него последними, если бы не Хагрид. Только ему было сейчас под силу оттащить разъярённого Дамблдора от Гарри.
Так закончилось путешествие Гарри Поттера и ещё восьми волшебников. Обратно они долетели без происшествий, если не считать ругательств Дамблдора в адрес Гарри на протяжении всего пути.
Учебный год в Хогвартсе подходил к концу. На торжественном банкете по случаю его окончания поднялся Дамблдор и объявил:
— Вот и закончился ещё один учебный год, но это не главное. Вы все наверняка знаете, что Министерство магии считает Гарри Поттера ненормальным. Я авторитетно заявляю вам, что оно глубоко заблуждается. Назвать Гарри ненормальным — это оскорбить всех ненормальных в мире. И в честь этого я снимаю с Гриффиндора все очки до единого!
Все, кто находился за гриффиндорским столом, тут же с большой злобой глянули на Гарри, и он понял, что пора смыться отсюда подальше. Нет, он, конечно, мог заколдовать их всех, но жизненный опыт подсказывал ему, что не стоит рисковать. Не дождавшись окончания банкета, Гарри побежал прямо к горгулье, охранявшей вход в кабинет директора, и спрятался за ней. Ему нужно было срочно сообщить Дамблдору очень важную информацию.
Через полтора часа Гарри увидел приближающегося Дамблдора. Он мгновенно выскочил из укрытия и взволнованно выпалил:
— Профессор! Мне приснился вещий сон, на этот раз точно имеющий тесную связь с Волан-де-Мортом! Какая-то рябая курица снесла золотое яйцо! Нам нужно срочно найти её и уничтожить!
Это было предпоследнее, что сказал Гарри. Последним оказалось междометие «ай».
 |
Это — хорошая статья. Она была признана одной из достойных статей Абсурдопедии.
|