Абсурдотека:Советская экспедиция на Джомолунгму (1952)

Вы читаете самую полную библиотеку мировой литературы. Другие страницы… На правах рекламы: эта страница содержит 0 % текстов Викитеки.

Отпустите меня в Гималаи,
Отпустите меня насовсем…
А не то я завою, а не то я залаю,
А не то я кого-нибудь съем…

~ Диссидент про попытку слинять из СССР

Советская экспедиция на Джомолунгму (1952) — засекреченная операция Министерства государственной безопасности СССР: рекогносцировка, разведка боем, попытка советских альпинистов покорить с Севера и первыми взойти на Вершину Мира (самую высокую вершину планеты Земля) — Джомолу́нгму, Эвере́ст или Сагарма́тху. Уместно будет напомнить, что секретные архивы тех лет до сих пор тщательно хранятся подальше от посторонних глаз под грифом «Секретно, после прочтения — проглотить не запивая».

Пролог

Однажды неизвестным по адресу Абсурдотеки был отправлен заказным письмом увесистый пакет, содержащий рукопись. В качестве обратного адреса был указан адрес журнала «Советский Союз» (СССР). Редакторы Абсурдотеки немедленно отправили запрос по указанному адресу и выяснили, что журнал давно прекратил своё существование, а престолонаследника правопреемника в юридическом плане у него не оказалось (если глубоко не копать и не искать с пристрастием). Также выяснилось, что в качестве приложения к журналу той же редакцией издавался журнал «Спорт в СССР». Видавшие виды знакомые с пишущими машинами, редакторы Абсурдотеки собрались за редакторским столом и начали пристально рассматривать содержимое увесистого бумажного почтового пакета. Пожелтевшие листы бумаги содержали оригинальный машинописный текст, отпечатанный на электрической пишущей машине «Я — дрянь» «Ятрань» со всеми характерными, как сейчас стало модно говорить, артефактами. Современным читателям, не знакомым с самиздатовскими произведениями следует объяснить, что в качестве бумаги использовался тот же формат А4, что и для большинства девайсов и гаджетов современной оргтехники. Вот только бумага имела свойство желтеть от времени и была тоньше. А сила удара рычагов литер пишущих машин зачастую пробивала первый лист насквозь в местах тире, точек, запятых, двоеточий и так далее. Обычно, печать велась сразу в нескольких экземплярах. Для этого следующие листы бумаги прокладывали листами копирки (копировальной разноцветной бумаги), на которых оттиски литер были не такими чёткими как на первом листе, зато не было характерных пробоин в местах знаков препинания. Несмотря на то, что перед глазами редакторов оказался первый лист, все единогласно постановили, что перед ними копия, ибо не было характерных штампов-оттисков «Секретно», «Единственная копия» и других, а также подписей, пометок секретарей и архивариусов. Машинопись завершалась любопытной фразой: «…наблюдал в телескоп две движущиеся человеческие фигуры на вершине, которые некоторое время по ней перемещались. Однажды ему даже показалось, что один из них сорвался в бездну, но, вероятно, это была оторвавшаяся глыба ибо силуэтов по-прежнему было два…» Однако в целом, материал оказался настолько правдоподобным и сенсационным, что было принято решение опубликовать его на страницах Абсурдотеки, так как его всегда можно будет удалить, в случае чего…

Сопроводительная записка

Главному редактору журнала «Советский Союз» Грибачёву Н. М. внештатного корреспондента Иванова А. И. Служебная записка. Учитывая нездоровый ажиотаж со стороны буржуазных СМИ и политику полного отрицания со стороны официальной прессы СССР, считаю своим долгом передать лично вам материалы одного засекреченного исследования, проведенного на базе нашего НИИ. Материалы получены секретным физико-химическим способом опроса свидетелей или причастных к событиям. Разумеется, что за абсолютную достоверность полученной информации никто из сотрудников НИИ поручиться не может. Более того, в случае возникновения каких-либо расспросов со стороны компетентных органов, я, разумеется, всё буду отрицать. С уважением, (дата, подпись).

Внезапно, тягостную тишину нарушил главный редактор, который поинтересовался мнением собравшихся редакторов Абсурдопедии. Всё было очевидно: материал, успевший пожелтеть, кто-то заботливо извлёк из редакторского стола и переслал на наш адрес. Информация изложена в документальном стиле, приложено огромное количество расшифровок стенограмм каких-то психологических опытов и лабораторных исследований. Слово взял один из редакторов, уточнивший, возможно ли написать по мотивам данного материала нечто в художественном стиле? И тут всех попустило: правильное решение! Таким образом, решение переработать материал в прозу было поддержано большинством голосов. Обрадованный главный редактор на этом закрыл совещание.

Прошло время. Многие успели забыть о памятном совещании за большим редакторским столом. Однажды в дверь главного редактора деловито постучали костяшками пальцев правой руки. Не дожидаясь ответа, в кабинет торжественно, с чувством исполненного долга, вошёл редактор с объёмной папкой под мышкой. После традиционного рукопожатия, папка, озаглавленная «Советская экспедиция на Джомолунгму (1952)», легла на стол главного редактора, а не в ящик стола (как обычно). С нескрываемым нетерпением тесёмки были развязаны, а папка открыта. Шеф-редактор потянулся за остро отточенным карандашом и принялся читать: «На стол директора ЦРУ…»

Советская экспедиция на Джомолунгму (1952)

Маршрут

* * *

«Логово супостата» — штаб-квартира ЦРУ, 1 апреля 1961 года 9:50 по настенным часам директора.

На стол директора ЦРУ легла вырезка из бульварной газетёнки с пометкой красным карандашом англ. Russians??? («Русские???»). Решив, что это очередная пустышка, не отпуская секретаря, директор быстро пробежал по вырезке своим проницательным взглядом. Очередная «мыльная опера» для румяных домохозяек, но что это? Директор был опытным разведчиком и не любил, когда в тексте делались пометки, привлекающие внимание читающего. Он предпочитал по возможности читать первоисточники и от начала до конца. Об этом прекрасно были осведомлены все подчинённые, поэтому всегда присылали оригинальный текст, а если его нельзя было взять, то фотокопию оригинального текста. Абзац, заинтересовавший читавшего в добавок ко всему содержал фразу, подчёркнутую красным карандашом: «Тибетский альпинист Гомбу сообщил, что видел старую палатку на высоте 8500 м». Погружённый в чтение, он услышал негромкий учтивый голос секретаря: «Что-нибудь ещё, сэр?»

— Да, кофе с виски, — ответил директор ЦРУ, осознавший, что на этот раз придётся поднимать старые материалы и разбираться. Его мысли полились размеренно, а мозг приобрёл ясность. рус. Сколь верёвочке не виться, а замять на этот раз уже ничего не получится. Гомбу покорил Эверест в 1960 году — это факт. Старая палатка на высоте 28 тысяч футов (8,5 км) — эта отметка выше, чем любой из лагерей, оставленных до 1960 года британскими экспедициями и это — факт, ибо британцы традиционно публиковали подробнейший отчёт после каждой, даже безуспешной экспедиции. Таким образом, если палатка реально существовала, она могла принадлежать лишь Уилсону Морису. Это была громкая история с незаконным пересечением воздушных границ нескольких государств, вовлечением британского посольства и так далее. За её развитием вольно или невольно следили все причастные разведывательные службы сверх держав. Тело экстравагантного альпиниста-самоучки было обнаружено британской разведывательной экспедицией Эрика Шиптона в разрушенной палатке на высоте 7400 метров в следующем после гибели — 1935 году. Рядом с телом находился рюкзак, содержащий, в числе прочего, его дневник. По свидетельству очевидцев, дневниковые записи представляли ни что иное, как бред сумасшедшего. Например, последняя запись в дневнике сделана 31 мая «сегодня хороший день». Было сделано предположение, что Морис умер в своей палатке от переохлаждения или от истощения весной 1934 года (точная дата его смерти неизвестна). Тело Уилсона было похоронено в расселине (трещине) ледника. Вот только красивая на первый взгляд гипотеза о принадлежности упомянутой Гомбу палатки покойному Морису неизбежно будет подвергнута резкой критике, ибо совершенно невозможно вообразить, что такой неопытный любитель, каким был Уилсон, мог подняться на вершину Крыши мира, причём у него не было даже научн. альпинистских кошек. Всё ясно: первым делом следует проверить показания Гомбу, который вероятнее всего, просто ошибся с определением высоты палатки либо не помнил точно высоту, когда давал интервью бульварной газетёнке. К тому же, восхождение он совершил не в одиночестве, значит его утверждение следует подтвердить или опровергнуть мнениями других участников экспедиции 1960 года.

Дверь открылась. На пороге появился секретарь с подносом, на котором кроме дымящегося кофе были булочки:

— Ваш кофе, сэр! Что нибудь ещё? — в голосе секретаря слышалась уверенность, твёрдость и готовность помочь шефу.

— Спасибо, Бэрримор! Да, поднимите сведения об экспедициях в Гималаи, в частности на вершину Эвереста. Конкретно все британские экспедиции, отдельно весь материал по восхождению Уилсона Мориса весной 1934 года и китайской экспедиции 1960 года, а также все данные обо всех (удачных и не удачных) экспедициях до 1960 года.

* * *

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 1952 год, 19 мая, время не указано.

— Лаврентий, наши китайские товарищи взяли под контроль Тибет?

— Да, товарищ Сталин, ещё в 1950-м году.

— Я спрашиваю, взяли под контроль или нет?

— Практически, товарищ Сталин.

— Что значит, «практически»?

— Да тибетцы пошаливают, то есть постреливают иногда, но наши китайские товарищи с этим борятся.

— А что англичане — смогут установить свой Юнион Джек на Крыше мира?

— Попыток много было, да толку мало. Даже без жертв не обошлось, так желают вершину покорить. К тому же, в премьер-министрах у них снова старая боевая лошадка. Но в связи и изменившейся политической обстановкой они вынуждены будут осуществлять восхождение не с Севера, куда их не пускают наши китайские товарищи, а с Юга — со стороны Непала. Там сейчас для них швейцарские прихвостни очередной маршрут провешивают. А старый (северный) они забросили.

— А когда штурмовать планируют?

— Следующей весной, вероятно в мае, товарищ Сталин.

— В стране множество проблем, люди кое-как приходят в себя после разрушительной войны, голода и лишений. Мы никак не можем улучшить людям материальное благополучие, так может попробуем поднять им настроение. Самое время покорить этот самый, как его называют привилегированные рабы королевы — Эверест. У нас во время проведения физкультурных парадов на Красной площади много выступает спортсменов, среди них даже альпинисты встречаются.

— Товарищ Сталин, это очень опасная идея. На подконтрольной нам территории нет гор высотой 8 тысяч и более метров, а этот Эверест около 9 километров, над ним даже птицы не летают…

— Лаврентий, ты на что намекаешь?! У нас в стране есть великие учёные, которых ты опекаешь, есть талантливые спортсмены, есть сила воли и партийная дисциплина наконец!

— Товарищ Сталин, по доступному спортсменам нашей стране северному маршруту восхождения британцы неоднократно пытались совершить восхождение и всегда это заканчивалось поражением. Были даже человеческие жертвы. И это при том, что они ходят в горах с кислородом.

— Так дай им кислородное оборудование от истребителей, опыта в скалолазании им не занимать. Или эта гора — особо сложная в техническом плане для восхождений?

— Погода там адская: в предгорьях летом пекло до +35…+40 градусов в тени, а в горах практически постоянно дуют ветра и по ночам на высотах более 8 километров температура окружающего воздуха может опускаться до минус 60 градусов по Цельсию. И это вдобавок к кислородному голоданию, если что.

— А разве у нас в стране нет горцев-альпинистов?

— Разумеется есть! Но у нас нет гор выше 7,5 километров, а горцы в кабинах высотных истребителей без бортового кислорода вырубаются через несколько минут.

— Да, слышал… докладывали: высотная или горная болезнь. Без кислорода — смерть. А что если провести тайную разведку боем и если всё пройдёт удачно, объявить всему миру об очередном достижении Советского строя? Надо обломать когти заевшемуся британскому льву.

— Но тогда мы не сможем задействовать наших лучших и прославленных альпинистов высокого класса и уровня подготовки. Гора всё-таки не для новичков. Лазал там один британский сумасшедший в 1934 году без подготовки и снаряжения. Вместо этого он заручился поддержкой местных монахов да молитв. Его через год нашли замёрзшим насмерть в своей палатке на высоте около 7,5 километров. Так он дневник вёл. Шёл он без кислорода, но остановило его не это (если верить дневнику), а чисто природное препятствие в виде скалы, которую он не смог одолеть ни с первого, ни со второго раза. А до этого он в одиночку самостоятельно управлял самолётом, причём летел из Британии с несколькими взлётами и посадками (для небольшого отдыха и дозаправки самолёта), а это требует определённых навыков, не так ли?

— Лаврентий, пост и молитва — великая вещь, это я тебе как профессионал говорю… ха-ха-ха. Но сейчас не об этом, а о силе духа, без которой и молитвы бессильны будут. Вспомни нашу недавнюю Великую победу над зажравшимся фанатиком Гитлером, сколько у нас появилось молодых, дерзких и грамотных командиров? Чувствуешь куда я клоню?

— Надо отобрать молодых перспективных альпинистов не выше второго уровня. То есть третьей категории.

— А почему только «третий сорт»?

— Альпинистской подготовки скалолазов третьего уровня, по свидетельству профессионалов, будет достаточно при правильной проработке маршрута восхождения на гору и грамотного обеспечения и подготовки экспедиции. Список спортсменов, достигших второго и более высоких уровней подготовки у нас печатается в открытой прессе (такая сложилась традиция, то есть так повелось).

— Уж больно мудрёные слова произносишь, Лаврентий, давай проще!

— Куда уж проще, товарищ Сталин? Мои агенты проработали всю возможную и невозможную информацию добытую британцами в разные годы подготовки и попыток восхождения. Теперь этот (северный) маршрут им не доступен, зато доступен нашим альпинистам. Вот по нему и скалолазы третьего уровня могут подняться на эту божественную гору.

— Лаврентий, ты можешь гарантировать успешное восхождение? — строго спросил Сталин набивая трубку табаком двух папирос Герцеговина флор.

— Товарищ Сталин, до сегодняшнего дня это недоступно даже для профессионалов мирового уровня, тем более для скалолазов третьего уровня.

— Хорошо. Значит ты организуешь секретную операцию? Но учти, надо успеть в этом году. По достоверным агентурным сведениям британский лев будет штурмовать вершину весной следующего года по южному маршруту, то есть со стороны Непала. Ты же отлично понимаешь, что вторая «встреча на Эльбе» нам не нужна?

— Товарищ Сталин, это невозможно… из-за погоды. Как мне рассказывали светила разного уровня и профиля, там практически круглый год сквозняк, а ближе к вершине ещё и снежные штормы случаются с завидным постоянством. И всё это на фоне отрицательных температур.

— Хитришь, Лаврентий! Вспомни, даже в наших родных горах и то бывает затишье и хорошая погода, не так ли?

— Наши военные синоптики утверждают, что есть практически единственное в году погодное окно, пригодное для штурма девяти километровой высоты — в апреле-мае.

— А форточка есть? Можно ведь и через форточку залезть не так ли?

— Есть и форточка… осенью, — со вздохом, иллюстрирующим полную безнадёжность затеваемого предприятия ответил член Политбюро (Президиума) ЦК КПСС, министр внутренних дел СССР Берия.

— Готовь спец операцию, свяжись с нашими китайскими товарищами — пусть помогут. Этим британцам, швейцарцам и прочей публике на горе́ кто-то помогает?

— Да есть там штатная высокогорная прислуга — шерпами называют. Они живут на высоте около четырёх километров над уровнем моря и отлично приспособились к кислородному голоданию. Таскают чемоданы, рюкзаки, прочие грузы до 25 кг за валюту. В гору — дороже…

— Лаврентий, как ты думаешь, неужели у британской короны нет денег, чтобы заплатить этим шерпам, которые смогут как муравьи затащить на гору кого угодно?

— Товарищ Сталин, шерпы не поднимаются выше определённой высоты, кажется 7,5 километров. У них тоже горная болезнь развивается… К тому же, скалолазы они никудышные — могут только по простым маршрутам ходить. Вот и приходится британцам таскать на себе весь груз и самостоятельно разбивать биваки на большой высоте по дороге к заветной вершине. Может потому и не забрались до сих пор. Много сил и времени это отнимает. А как говорят учёные, выше 8 километров, где кислорода недостаточно для жизни человека, долго находиться нельзя. Поэтому они разбивают высотный лагерь на высоте порядка 7.900, куда спускаются для отдыха и ночёвки с вершины.

— Попытка — не пытка, так товарищ Берия?! — шутливо произнёс хозяин кремлёвского кабинета, раскуривая трубку. Берия догадался, что хозяин о чём-то всерьёз размышляет и решил взять паузу. Через несколько минут вновь зазвучал ровный спокойный голос великого диктатора. — Разработать и снарядить секретную экспедицию, воспользовавшись опытом предыдущих попыток иностранцев. Рассчитать, выделить и доставить к подножию горы всё необходимое для восхождения, включая питание и кислород. Для этого тесно скоординировать усилия с нашими китайскими друзьями. Устроить всесоюзный смотр-конкурс молодых альпинистов, на котором незаметно присмотреться к возможным кандидатам и выбрать наиболее достойных. Лишних в круг посвящённых не привлекать. Обеспечить радиосвязь… связаться с нашим резидентом, разработать кодированную открытую связь. Повторяю, Лаврентий, не шифрованную, а кодированную. Обо всех этапах подготовки и проведения операции докладывать мне.

— Слушаюсь, товарищ Сталин! Разрешите выполнять?

— Ступай, Лаврентий.

Когда Берия вышел из кабинета, Сталин всё ещё дымил своей легендарной трубкой, продолжая размышлять о коварстве Черчилля и иных супостатов, не дающих мирно дремать Великому Вождю и Мучителю Советской страны.

* * *

«Логово супостата» — штаб-квартира ЦРУ, 1 апреля 1961 года 12:50 по настенным часам директора.

В кабинет директора ЦРУ деловито постучали. Он знал этот стук и давно привык к нему. Это был почерк его секретаря. Значит справки наведены, а все доступные материалы уже подняты и можно начинать их анализ.

— Войдите! — коротко, негромко и отрывисто ответил директор.

Вошёл секретарь и, разложив на столе перед шефом всю добытую информацию, начал свой доклад. Из его доклада следовало, что официально до 1953 года никому подняться на вершину Эвереста не удалось. Многие до этого совершали безрезультатные попытки, но достигнуть заветной вершины первой удалось британской экспедиции. Итак, 29 мая 1953 года впервые на вершину поднялись шерп Тенцинг Норгей и новозеландец Эдмунд Хиллари по «южному маршруту», то есть со стороны Непала через Южное седло — по пути, разведанному накануне (в 1952 году) швейцарцами. Восходители пользовались кислородными приборами. В работе экспедиции принимали участие более 30 шерпов. До этого, начиная с 1921 года британцы разрабатывали, так называемый, «северный маршрут» со стороны Тибета, ибо «южный маршрут» был недоступен до 1948 года абсолютно для всех иностранцев, равно как и вся остальная территория Непала. Первая разведка «южного маршрута» (со стороны Непала) была предпринята британцами уже в 1949 году.

— Ясно, ничего нового, — мрачно резюмировал шеф. — Теперь о Морисе.

Секретарь продолжил свой доклад, из которого следовало, что весной 1934 года полоумный британец Морис Уилсон, имевший явно недостаточную лётную и альпинистскую подготовку предпринял попытку в одиночку долететь на самолёте до окрестностей Джомолунгмы, а затем совершить одиночное восхождение. Под пристальным вниманием спецслужб многих государств, Уилсон совершил незаконный перелёт из Великобритании в Индию (долетел до Дарджилинга, откуда проник в Тибет). С помощью проводников-шерпов Уилсон дошёл до Эвереста (на языке местных монахов — Джомолунгмы) и начал попытки восхождения, не имея необходимого альпинистского снаряжения. Он верил, что сможет подняться на вершину с помощью сверхъестественных сил, но всё закончилось трагедией — Морис предположительно замёрз, а его тело и дневник были обнаружены британской экспедицией 1935 года. Судя по записям в дневнике, было предпринято несколько попыток восхождения, однако шерпы отказались подниматься выше. Тогда Морис попросил своих проводников ожидать его в палатке 10 дней, после чего с уверенностью отправился на штурм вершины в одиночку. Затем шерпы ушли, не став дождаться 10 дней. Последняя запись в дневнике Уилсона датирована 31 мая. Уилсона похоронили на месте обнаружения тела, в расселине ледника.

— Ясно, ничего нового, теперь — китайцы.

Голос секретаря неожиданно и внезапно приобрёл какой-то оттенок торжества. Шеф насторожился и стал слушать с особым вниманием, справедливо полагая, что его подчинённому удалось что-то накопать. Неожиданно свой доклад секретарь Бэрримор начал с того факта, что в январе 1961 года Тенцинг Норгей посетил Тибет. В разговоре с нашим капитаном, Норгей сказал, что его дядя (в то время главный лама монастыря Ронгбук) сказал ему, что сам видел русских на Джомолунгме. В своём комментарии наш капитан указал на то, что никаких конкретных данных в ходе дополнительной проверки получено не было, и он полагает, что, по всей вероятности, имелось в виду участие трёх российских участников в совместной китайско-российской разведывательной экспедиции на Эверест осенью 1958 года. Также в 1961 году нашему агенту удалось побывать в Лхасе, где он встретил г-на Гомбу (или «Гонга Бу», как было написано на его визитной карточке), поднявшегося на Эверест в мае 1960 года в составе китайской экспедиции. На момент встречи г-н Гомбу являлся заместителем директора Комиссии по физической культуре и спорту Тибетского автономного района, а также заместителем президента Ассоциации альпинистов Китая и Тибета. Когда наш агент спросил его напрямую, слышал ли он что-нибудь о злополучной русской экспедиции 1952 года, то он ответил категорически отрицательно.

В мае 1958 года Всекитайский комитет по вопросам Физкультуры и спорта официально пригласил советских альпинистов принять участие в совместной экспедиция на гору Джомолунгма (Эверест) со стороны Тибета. Само восхождение планировалось на сезон 1959 года. При этом советский представитель тактично предложил произвести предварительную разведку северных подходов к вершине Джомолунгмы, в частности состояние ледника Ронгбук, восточного склона Чанг Ла (Северное седло) и склонов над основным ледником Ронгбук. Последней крупной экспедицией, посетившей этот район, была британская экспедиция 1938 года, а через 20 лет условия могли измениться значительно. 15 октября трое российских альпинистов Евгений Белецкий, Лев Филимонов и Анатолий Ковырков вылетели в Пекин для того, чтобы обсудить со своими китайскими коллегами подробные планы на предстоящую разведывательную экспедицию. 29 октября в одиннадцать часов разведывательный отряд на грузовиках, в сопровождении бойцов, вооружённых пистолетами, автоматическими винтовками и пулемётами покинул Лхасу. Группу советских альпинистов охранял миномётный взвод (тибетцы особенно боятся миномётов и гранат, ибо согласно их религиозным верованиям, душа не обретёт покоя, если тело разорвёт на куски). Также по соображениям секретности, китайцы настаивали на том, чтобы вся группа была облачена в военную зимнюю форму офицеров Народно-освободительной армии. Альпинистам из СССР пришлось отказаться от своих чёрных русских бушлатов. По соображениям секретности, разведывательная экспедиция официально именовалась «Выездной делегацией Комитета физической культуры Китайской Народной Республики с участием трёх советских экспертов». Кроме того, вся переписка между спортивными органами Китая и СССР была строго засекречена, а журналистов обеих стран настоятельно попросили не публиковать малейшей информации об этом мероприятии.

По нашим сведениям, полученным из абсолютно достоверных источников, разведывательная экспедиция первым делом посетила монастырь Ронгбук, после чего разбили базовый лагерь примерно в пятистах метрах ниже устья ледопада главного ледника Ронгбук. Здесь было принято решение поделить участников-альпинистов на две группы по восемь человек в каждой для разведки обоих склонов. В составе первой группы был Лев Филимонов (кличка: настоящий «Полковник»). При этом группа использовала карту, составленную Уиллером (геодезистом британской экспедиции 1921 года). Поднявшись по правому краю ледника на высоту около 5900 метров, они увидели, что путь к Северному седлу вполне доступен отсюда, однако подход к крутому снежному склону может стать опасным после свежего снегопада. Группа разбивала лагерь на высоте 5300 и 5575 метров (или 5830 метров по карте Уиллера, что вызвано движением льда). После этого группа успешно вернулась в базовый лагерь 21 ноября. Вторая группа во главе с Евгением Белецким вела разведку с 18 по 24 ноября. Они прошли по маршруту предыдущей британской экспедиции на ледник Восточный Ронгбук, встречая на своём пути консервные банки, куски верёвки, остатки упаковки и прочий мусор. Они разбили лагерь на высоте 5950 и 6300—6400 метров, немного ниже места расположения довоенного британского лагеря III, где были обнаружены ржавые кислородные баллоны. 21 ноября на высоте 6500 метров была достигнута конечная цель пути. Отсюда прекрасно просматривались все ключевые пути подъёма на Северное седло. Сделав фото и отсняв маршрут, Белецкий отправил группу в обратный путь на спуск. Примерно в ста метрах от лагеря III было найдено тело носильщика предыдущей экспедиции. Когда обе группы встретились в базовом лагере, они пришли к выводу, что маршрут через ледник Восточный Ронгбук и Северное седло может быть выбран для экспедиции 1959 года. Итак, разведывательный отряд проработал 46 суток на высоте, превышающей 4000 метров над уровнем моря, 14 дней выше 5000 метров. В его состав вошли 10 китайцев и 3 русских альпиниста, 10 тибетских носильщиков, 4 радио-операторов, значительное количество возчиков и сопровождающих лиц, около 50 лошадей и 350 вьючных животных. Экспедиция успешно завершена, однако информация о ней не попала в СМИ, даже зарубежные.

На основании полученных агентурных сведений удалось установить, что китайские власти отменили совместную экспедицию из-за начавшегося 10 марта 1959 года восстания на Тибете. В 1960 году, когда ситуация на Тибете стала более стабильной, китайцы снова пригласили советских альпинистов совершить совместное восхождение на гору Джомолунгма. Однако на этот раз предложение отвергла советская сторона, на фоне растущих идеологических разногласий между Китаем и его «старшим братом». Так китайцам, с помощью применения технологий и советского оборудования, заблаговременно отправленного в Пекин для экспедиции 1959 года, удалось совершить самостоятельное восхождение весной 1960 года. Правда в последствии из-за отсутствия фото- и киноматериалов, покорение вершины Эвереста китайской экспедицией 1960 года было подвергнуто сомнению. В ответ на это, китайская сторона анонсировала восхождение на вершину 26 своих топографов, которые обязались установить на вершине треногу для удобства мониторинга высоты.

— Отличная работа, Бэрримор! — шеф явно был доволен. — Откуда вам так быстро удалось почерпнуть такой объём полезной информации?

— Из Википедии, сэр, — скромно ответил секретарь.

— Фу-у-у, не авторитетный источник, вы бы ещё из «Правды» информацию взяли…

— Вы абсолютно правы, сэр, есть статья в «Правде», где её главный редактор в своей персональной колонке прямым текстом отвечает на вопросы об экспедиции 1952 года, дав ей крылатое определение: «Высокогорная утка».

Настроение директора резко ухудшилось. Сегодня суббота и он подспудно хотел тихонько слить запрос на тормозах, направив очередную мудрёную отписку вышестоящим интересующимся. А тут такая новость. Его глаза уже скользили по вырезке из газеты «Правда» (читать по-русски он умел, но по правилам ЦРУ к любому иностранному документу прилагался профессиональный перевод, который лежал на столе рядом). Ознакомившись с текстом, он небрежно просмотрел текст перевода и удостоверился, что всё прочитанное понял правильно. Без особой надежды на выход из создавшейся ситуации, когда просто необходимым условием становится проведение расследования по полной программе, шеф с надеждой в голосе обратился к секретарю:

— Что вы, Бэрримор, думаете по поводу появления кремлёвской заметки, я бы даже уточнил — официального опровержения, на страницах главной идеологической газеты Советов?

— Очевидно, сэр, им есть что скрывать… — неуверенно промямлил секретарь.

Досада шефа достигла своей наивысшей точки. Он понял, что именно так думает большинство, в том числе его непосредственное, а также прямое начальство, которое, само-собой потребует расследования и доказательств. До чего же причудливая вещь — психология. Если верить статистике, которая общепризнанна во всём мире как один из легальных способов обмана и мошенничества, то две трети населения Земли являются научн. внушаемыми, ведомыми индивидуумами. Именно таким образом официальная наука объясняет то, что массы народонаселения абсолютно всех стран, в том числе и высокоразвитых, легко верят всему изложенному на страницах глянцевых журналов, а также всевозможным сплетням и слухам, при этом совершенно не доверяют официальным источникам информации. Конечно, официальный пропагандистский рупор, коим в числе прочего является и коммунистическая газета с привлекательным названием «Правда» и другие разного рода авторитетные источники пропаганды, сами в этом виноваты. В погоне за достижением заветной цели лёгкими путями, рано или поздно все начинают склоняться к вранью. И, как абсолютно все дилетанты, быстро попадаются на незнакомом им поприще вранья, в отличие от «профессиональных брехунов», так называемой «жёлтой прессы». На этом этапе подключается уже философия непрофессионалов: если жёлтая пресса «ошибается», то на то она и жёлтая пресса. Соответственно, читатели ей всё прощают. Совсем другое дело — официальные источники информации и пресса руководящих органов власти страны. Более 90% информации, публикуемой официальной прессой является правдой, но стоит однажды попасться на неточности или ином виде обмана, то об этом «преданные читатели» будут вспоминать очень долго, иногда годами и десятилетиями. Ну, хватит лирических отступлений — пора действовать. Вот и Бэрримор, потомственный исполнитель, стал переминаться с ноги на ногу выражая своё нетерпение в ожидании дальнейших указаний. Если сейчас промедлить, то скоро он начнёт, разумеется подсознательно, шумно топтаться на месте как конь.

— Фронт работ предстоит широкий, придётся задействовать наши подразделения. Первым делом, через нашу агентуру… нет, пошлите нашу секс-бомбу черн. с двумя арбузами в декольте под видом журналистки на повторное интервью с этим тибетским говоруном из китайской команды. Пусть вспомнит в расслабляющей обстановке абсолютно все детали того, что он видел. Далее, на всякий случай, собрать всю официальную информацию о передвижениях советских альпинистов в 1952 году, благо список они ежегодно публикуют в открытой печати. Собрать всю агентурную информацию о состоянии Тибета и Китая, а также состояния советско-китайских отношений в этот период. Поднять из архива данные радиоперехвата в этом районе (там велись активные боевые действия и станции военных пеленгаторов были наверняка). Связаться с британским клубом альпинистов, который публикует подробные отчёты о всех своих экспедициях и отработать тибетское направление в деталях. Отработать всю прессу за 1952 год в поисках малейших намёков на экспедицию (так не бывает, чтобы пресса чего-либо не пронюхала). Для начала пожалуй всё.

— Быстро не получится, как минимум две командировки: на Тибет и в Великобританию. Возможно, следует воспользоваться услугами МИДа в плане отработки английского клуба?

— Бэрримор, вы же англичанин, не так ли?

— Да, сэр.

— Отлично, в таком случае вы себе ясно представляете, что такое настоящий Британский клуб, в который не то что чужим вход заказан, но и внутри, среди членов клуба, не принято особо откровенничать и распространяться о чём либо. С одной стороны, они будут водить за нос любого представителя МИДа, состав сотрудников которого всем известен. С другой стороны — лучший наш агент по легенде альпинист, рано или поздно вотрётся в доверие и добудет гораздо больше полезной нам информации. Если вопросов нет, выполняйте.

— Есть, сэр!

— Удачного уик энда!

* * *

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 1952 год, 12 сентября, время не указано.

— Лаврентий, что там нового в Гималаях?

— По-прежнему возвышаются…

— Ты, хитрый лис, не отшучивайся, а докладывай, времени прошло слишком много.

— Во-первых, часовщики на гору не залезли, но передали много ценной информации, правда по «южному маршруту» и мы ею располагаем. По оценке наших специалистов, если погода будет благоприятной (ветер и всё такое), то британцы будут на вершине весной 1953 года, предположительно в мае месяце. Во-вторых, в ходе проведенной летом этого года спартакиады по альпинизму на Кавказе и Памире (везде семитысячники) мы отобрали команду из шести альпинистов-любителей. Разумеется, ни один из них не был на вершине семитысячника (не дошёл совсем немного или был занят в работах по обеспечению восхождения более опытным известным альпинистам) и все они — сироты, воспитанники детских домов, что после войны и не удивительно.

— Это хорошо. С одной стороны они не засветились в официальных источниках информации, внимание мировых альпинистских сообществ к ним не привлечено, а в случае чего у них нет родственников, и искать их никто не будет, так?

— Да, товарищ Сталин. По результатам сборов альпинистов предыдущих лет была отобрана предварительная группа высотных альпинистов-любителей, работавших на высотах более 6,5 километров. Летом этого года им было выдано кислородное оборудование с целью тестирования и испытания в горных условиях. С одной стороны, данное обстоятельство не вызывало ни у кого подозрений в серьёзности намерений, а с другой — повлияло на отбор потенциальных кандидатов для нашей секретной операции в Гималаях. С кислородными приборами восхождение на наши семитысячники проходило гораздо энергичнее и эффективнее, но участникам эксперимента была дана секретная команда не покорять вершин. В кругах альпинистов поднялась и идёт волна негатива по поводу использования дополнительного кислорода на Эльбрусе. Руководство экспедиции поручено опытному армянскому врачу — Павлу Дачноляну. В качестве представителей точной науки мы отобрали геолога Анатолия Жиндомнова, а также Иосифа Денгумарова и Владимира Кашинского — специалистов в области высотной физиологии. Остальные: Алексей Мецдаров и Иван Ленцов — врачи. Будем надеяться, что недостаток альпинистских навыков им компенсирует врачебный опыт. К тому же, все они сироты и холостяки, отличающиеся замкнутостью, неразговорчивостью и нелюдимостью. Как я уже говорил, все они любители, а значит у них есть основные специальности (физиологи, геологи, медики), которые могут пригодиться в ходе разведки для следующих экспедиций.

— Верно, Лаврентий, но я понимаю, что у нас только один шанс покорить вершину первыми, а повторная «встреча на Эльбе», как я уже говорил нам не нужна. Готовь операцию, попробуем пролезть в форточку.

— А если не получится?

— На нет и суда — нет. Замнём как-нибудь, не впервой. Ступай, Лаврентий, держи меня в курсе.

Дверь за Берией давным-давно закрылась, а Сталин всё ещё продолжал с нескрываемым интересом рассматривать альбом с фотографиями Эвереста, сделанными британскими разведывательными экспедициями. Жаль, что мы не можем себе позволить включить в состав экспедиции профессионального фотографа, придётся довольствоваться любительскими фото.

* * *

«Логово супостата» — штаб-квартира ЦРУ, 7 апреля 1961 года 9:05 по настенным часам директора.

В кабинете директора ЦРУ за столом заседаний собрались руководители подразделений. После непродолжительного, традиционного приветствия, шеф по сложившейся традиции начал совещание.

— За прошедшую неделю сделано немало, но пролить свет на загадку 1952 пока не удалось. С одной стороны, у нас есть агентурные сведения агента Блондинка о том, что тибетский альпинист Гомбу (шерп) сообщил, что видел старую палатку на высоте 8500 метров и она была немецкой. По воспоминаниям шерпа, он видел болтавшийся на ветру шильдик с надписью англ. made in DDR. Возникает вопрос, могло ли быть у полоумного Мориса две палатки, одна из которых не просто немецкого производства, а даже нового про коммунистического государства? С другой стороны, не мне вам объяснять, что такое горная болезнь, то есть гипоксия. Любой юрист поставит его показания под сомнение: как можно на высоте зоны смерти, где уровень кислорода явно недостаточен для жизни человека, не просто обнаружить маленький шильдик, но даже прочитать довольно мелкий шрифт. Вполне очевидно, что он первым делом должен был заглянуть в обнаруженную палатку. Таким образом, выходит, что в палатке не было ровным счётом ничего, кроме этого злосчастного шильдика, развевающегося на ветру, странно. Дальше — хуже. Агент Блондинка сообщила, что кроме шерпа Гомбу в составе китайской экспедиции 1960 года на вершину по Северному гребню вскарабкались китайцы Ванг Фужоу и Ку Йинхуа. Она имела контакт с обоими, но они, не сговариваясь отрицали наличие какой-либо палатки на высоте 8,5 км… Китайцы уверенно сообщали, что выше палатки несчастного Мориса, разбитой на высоте 7400 метров, они ничего похожего на палатку не встречали. В этом направлении наше расследование неминуемо закончится тупиком: с одной стороны следы могли замести представители советской поисково-спасательной экспедиции (если она была) 1952-1953 года и полу-официальной советско-китайской разведывательной экспедиции 1958 года, а с другой их китайские товарищи по просьбе «старшего брата». Теперь послушаем отчёт о британской командировке нашего агента Альпинист.

Слово взял ответственный за иностранные связи.

— Нашему агенту удалось не только успешно использовать разработанную легенду и внедриться в закрытый клуб, но и получить любопытную информацию. Кроме постоянного ощущения присутствия русских где-то рядом, что вполне укладывается в описание проявлений горной болезни, есть задокументированная фраза Эдмунда Хиллари, которую он высказал своему давнему другу Джорджу Лоу: англ. Well, George, we knocked the bastard off (Есть, Джордж, мы столкнули этого ублюдка). По некоторым сведениям, это было тело русского альпиниста, замёрзшего на вершине или в непосредственной близости от неё. Но это ещё не всё. Фраза об успешном восхождении, доставленная гонцом из базового лагеря в посёлок шерпов Намче-Базар, далее была передана по радио в британское посольство в Катманду. В связи с тем, что пришлось пользоваться открытым радиоэфиром, фраза была кодированной: англ. Snow conditions bad stop advanced base abandoned yesterday stop awaiting improvement («плохие снеговые условия тчк передовой лагерь вчера оставлен тчк ожидаем улучшения»). При этом, формулировка «плохие снеговые условия» — являлась кодовой фразой, означавшей, что вершина Эвереста достигнута. Формулировка «передовой лагерь покинут» обозначала альпиниста новозеландца Эдмунда Хиллари (достигшего вершины в сопровождении непальского шерпа Тенцинга Норгея 29 мая 1953 года в 11:30 по местному времени, впервые покорив её со стороны Южного седла). Кстати, кодовые формулировки были разработаны на всех потенциальных первопроходцев, например, предложение англ. Ridge Camp Untenable («лагерь на гребне непригоден») кодировало Чарльза Эванса, а фраза англ. Assault Postponed («штурм отложен») — Майкла Уэстмакотта.

— Это вся информация?

— Нет. Среди титулованных британских альпинистов широко распространено мнение о том, что в начале пятидесятых советские альпинисты не обладали необходимым опытом для решения таких грандиозных задач и не обладали соответствующим кислородным оборудованием. Но все присутствующие прекрасно осознают, что это неправда, в том числе и благодаря нашим поставкам в СССР по Ленд Лизу.

— Ещё информация, вопросы, мнения? — дежурно поинтересовался шеф.

— Насколько я понимаю, у нас не осталось ничего, кроме детальной проработки данных радиоперехвата в том районе во время предполагаемой экспедиции русских. Для детальной проработки нам потребуется неделя.

— Увы, это — факт, — мрачно резюмировал шеф. Вся надежда исключительно на результаты работы вашего ведомства. Крайний срок 12 апреля, доклад у меня в кабинете в 9 утра. Хочется верить, что у нас к тому времени будут собраны неоспоримые доказательства. Итак, следующий саммит 12 апреля, приступайте к работе.

* * *

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 1952 год, 17 октября, время не указано.

— Лаврентий, что там нового в Гималаях?

— В соответствии с планом операции, 16 октября 1952 года, после закрытого от посторонних заключительного тренировочного сбора на Кавказе, секретная советская экспедиция отправилась на Тибет. В состав группы вошли пять альпинистов-экспертов: Анатолий Жиндомнов (геолог), Иосиф Денгумаров, (высотный физиолог), Владимир Кашинский (врач-физиолог), Алексей Мецдаров (врач) и Иван Ленцов (врач). Команду альпинистов возглавил Павел Дачнолян. Альпинистов и их снаряжение перевезли из Москвы в Лхасу, через Новосибирск и Иркутск, на пяти военных бортах (самолётах). После чего караван из 35 человек (шести альпинистов, а также группы сопровождения из наёмных местных носильщиков) отправился в направлении подножия нашей цели. По прибытии к подножию горы им предстоит обосновать базовый лагерь, пройти высотную акклиматизацию и приступить в выполнению поставленной задачи. Связь будет осуществляться через закрытые каналы связи, а также через буддистский монастырь Ронгбук, куда достигает сигнал УКВ-радиостанций, которыми оснащена группа для связи в пределах горы. В монастырь под видом монаха внедрён наш резидент, в совершенстве владеющий азбукой Морзе. Их окон его кельи прекрасно просматривается вершина горы, поэтому в качестве резервного канала связи предусмотрен радиообмен морзянкой с помощью зеркала, разумеется только на приём, чтобы случайно не выдать нашего резидента. Остаётся надеяться на то, что им будет сопутствовать удача…

— Хм, солнце в горах… часто ли ты наблюдал солнце в наших горах в это время года, Лаврентий? Думаешь, что солнечный зайчик, отправленный с вершины Крыши мира пронзит облака? Ладно, это я по-стариковски придираюсь. Вижу, что подготовились основательно, теперь будем ожидать результата. Кислорода, питания и снаряжения им хватит?

— Должно хватить, товарищ Сталин.

— Что значит «должно хватить»? Граждане СССР — это не бараны, которых посылают на заклание! Нам нужен результат, а не жертвоприношение.

— Всё просчитано по нескольку раз, но гладко на бумаге, а на деле могут овраги встретиться… Ледники, говорят, дрейфуют, образуются трещины и так далее. Маршрут мы рассчитывали по данным британских экспедиций, а кислорода дали с запасом. Кроме того, создана группа прикрытия (наш «засадный полк»), с целью в случае надобности осуществить доставку дополнительных грузов к базовому лагерю или спасательную операцию…

— А что там с погодой?

— Хреново, товарищ Сталин, но мы надеемся, что пока караван пройдёт расстояние до подножия горы, погода улучшится. В качестве паломника в монастыре Ронгбук работает наш опытный военный метеоролог, который прогнозирует погодную «форточку».

— Помни о секретности, информация не должна просочиться ни в китайские, ни в тибетские, тем более наши средства информации и пропаганды. Ты уверен, что сигнал этих американских УКВ-радиостанций не может быть пойман или обнаружен за пределами горы?

— Наши физики всё проверили в условиях Кавказа и Памира. Мощность имеющихся радиостанций не позволяет сигналу распространиться на расстояние свыше 60 км по прямой, к тому же горы отражают сигнал обратно. Форма рельефа практически не оставляет возможности отследить или принять УКВ-сигнал за пределами района горы. Наши внедрённые и глубоко законспирированные агенты будут тщательно следить за окрестностями на предмет появления новых станций радиоперехвата. Именно с этой целью мы задействовали монастырь Ронгбук, который кроме прямой видимости вершины позволяет принимать отражённый от горы сигнал. На чердаке замаскирован резервный приёмник-магнитофон, позволяющий не только принять, но и записать радиосигнал для последующей расшифровки. Кроме того, у нашего резидента есть приёмник Грюндиг, способный осуществлять приём передач в УКВ-диапазоне и окно в келье с видом на вершину для возможности приёма солнечных зайчиков в случае нештатной ситуации в солнечную погоду… Понимаю, что сочетание «нештатная ситуация» и «ясная солнечная погода» понятия мало совместимые, но это лучше, чем совсем ничего.

— Ступай, Лаврентий, я жду хороших новостей.

Великий Вождь всех Времён и народов выглядел уставшим. Накануне состоялся пленум ЦК КПСС, который своим решением сформировал Президиум Центрального Комитета КПСС, заменивший Политбюро ЦК ВКП(б).

* * *

«Логово супостата» — штаб-квартира ЦРУ, 12 апреля 1961 года 9:05 по настенным часам директора.

В кабинете директора ЦРУ за столом заседаний собрались все посвящённые в расследование советской экспедиции 1952 года. Традиционно привественное слово взял шеф, но на этот раз это была сенсация:

— Сегодня ночью (или в 9 утра по Московскому времени) СССР осуществил первый успешный полёт человека в космос и есть неоспоримые доказательства этого. По агентурным данным уже подготовлен текст поздравительной телеграммы Джона Кеннеди в адрес Никиты Хрущёва: «Народ Соединённых Штатов разделяет удовлетворение народа Советского Союза в связи с благополучным полётом астронавта, представляющее собой первое проникновение человека в космос. Мы поздравляем Вас и советских учёных и инженеров, сделавших это достижение возможным. Я выражаю искреннее пожелание, чтобы в дальнейшем стремлении к познанию космоса наши страны могли работать вместе и добиться величайшего блага для человечества».

В кабинете воцарилась тягостная гнетущая тишина, которая всегда сопутствует провалу или даже краху. Все отлично осознавали, что результат расследования, скрупулёзно проводимого ими, уже никому по сути не нужен, ибо Советы вновь громко заявили о себе и своём могуществе на весь мир. А Гималаи, как известно, не космос и даже не суборбитальное пространство. Совершенно очевидно, что страна, обладающая космическими технологиями и высококлассными альпинистами может сделать что угодно, если посчитает нужным. Разумеется, что в условиях конкуренции с технологически развитыми странами, кое-что с обеих сторон наверняка будет утаиваться, особенно промахи и поражения. Тишину внезапно прервала спец агент, недавно возвратившаяся с Тибета:

— А кто этот первопроходец?

— Га-Га-Рын, — старательно по слогам прочитал Бэрримор.

— Китаец, — одновременно и молча резюмировали присутствовавшие.

— Всем спасибо, прошу расходиться по рабочим местам, — надломленным голосом резюмировал шеф. — А вас, Бэрримор, я попрошу остаться…

* * *

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 1952 год, 29 декабря, время не указано.

— Лаврентий, что там нового в Гималаях?

— Я привёл главного альпиниста.

— Пригласи, Лаврентий, сделай человеку приятное.

В кабинет вошёл и поздоровался председатель федерации альпинизма СССР.

— Доложите нам о Гималаях, — медленно негромким голосом сказал Сталин, набивая свою трубку.

— В соответствии с планом операции, 16 октября 1952 года, секретная советская экспедиция отправилась на Тибет. Команду наших альпинистов-любителей военной авиацией перебросили из Москвы в Лхасу. После чего караван из 35 человек, включая местных высотных проводников-носильщиков (шерпов), двинулся к подножию горы для обоснования базового лагеря. Однако времени для того, чтобы пересечь Тибет и достигнуть подножия горы потребовалось больше, чем мы ожидали. В базовом лагере со всеми тибетскими носильщиками расплатились и они вернулись по домам, а наши альпинисты-любители, отставая от графика, приступили к восхождению без необходимого периода акклиматизации. Для восхождения они использовали довоенный британский маршрут со стороны Северного седла. На общей фотографии Джомолунгмы он отмечен стрелочкой, также есть детальное фото, посмотрите. Из высотного лагеря, расположенного на отметке 8200 метров Дачнолян сообщил по радио, что штурмовой отряд, находится в хорошем состоянии и готовится установить штурмовой лагерь на отметке 8500 метров. Далее, если позволит погода, рассчитывает на достижение вершины отрядом в течение последующих двух дней. Это было последнее радиосообщение. На следующий день нашим резидентом в разрыве облаков было замечено мерцание в районе вершины горы, приблизительно в районе отметки 8500 метров. Ему удалось частично прочитать сообщение, отправленное единственным оставшимся в живых лидером группы. Вот его полный текст: «…пятёрку накрыла лавина все погибли кислорода достаточно погода благоприятная отправляюсь одиночный штурм дневник рация лагере VIII [прим. высота 8200 метров] Павел. Барсу: штурмовую пятёрку накрыла лавина все погибли кислорода достаточно погода благоприятная отправляюсь одиночный штурм дневник рация лагере VIII…». Дальнейший приём стал невозможен из-за тучи. Со стороны поискового лагеря немедленно выдвинулся отряд спасателей. Однако 27 декабря 1952 года 18-дневный поиск пришлось прекратить из-за наступления зимы. Последняя поисковая группа вернулась в базовый лагерь у подножья горы. Следов шестерых пропавших без вести, в том числе лидера Павла Дачноляна обнаружить не удалось. Предполагалось, что пятеро были сметены лавиной над лагерем VIII на отметке 8570 метров и погребены под толщей льда и камней в Северном кулуаре (также отмечен стрелочкой). Было сделано предположение, что Павел после гибели команды решил идти «классическим» путём британской команды, то есть через «Три ступени» (отмечены на схеме тремя цифрами). Это предположение опирается на обнаруженную на отметке 8500 метров небольшую (двухместную) палатку Павла, производства ГДР. Здесь следует отметить, что у участников спасательной экспедиции на ветру в условиях кислородного голодания и низких температур начались обморожения и пользоваться фотокамерой они уже были не в состоянии. К сожалению, мы не располагаем фото документами и полагаемся только на описания очевидцев, опрошенных раздельно друг от друга. Палатку на отметке 8500 снять не удалось, её просто освободили от скудного содержимого. Среди минимального количества вещей была обнаружена записка: «Здесь холодно и постоянно дует ветер. Ребят накрыла лавина при попытке пройти Северным кулуаром. Самостоятельно создал штурмовой лагерь на этой отметке. Попытаюсь пройти на вершину тремя ступенями. Мало осталось кислорода, а спускаться за ним не хватит сил. Прощайте — Павел». Забегая вперёд скажу, что по всем нормам и правилам экспертами была проведена почерковедческая и характерологическая экспертиза оригинала записки. Заключение с одной стороны подтверждает авторство Павла Дачноляна, а с другой — свидетельствует о наличии признаков общего переохлаждения, воздействия гипоксии и наличия обморожения пальцев рук в момент написания текста. Итак, возвращаемся к обнаруженной на высоте 8,5 километров пустой палатке, в которой среди мизерного запаса продуктов и спального мешка кислородных баллонов не оказалось. На этом основании был сделан вывод о том, что Павел вряд ли смог бы самостоятельно вернулся в нижележащий лагерь VIII (8200 метров) или другие и либо сорвался, либо его тело следует искать на скале где-то выше отметки 8500 метров. Погода, снаряжение и подготовка горноспасателей не позволили идти выше так называемой «Второй ступени» (отмечена на схеме цифрой два), представляющей собой трудно проходимую скалу, высотой 10 метров, чтобы попытаться обнаружить тело альпиниста. Измотанная до предела группа, получив обморожения, была вынуждена спуститься в базовый лагерь.

— Как вы думаете, что именно привело к трагедии и неудаче? — спросил товарищ Сталин, вставая из-за стола и начиная ходить вдоль кабинета.

— Причин несколько. Основная — погода. На высотах и так не жарко, особенно зимой, да ещё и штормовой ветер, который пронизывает буквально насквозь. Опять же кислородное голодание, а высота свыше 8 километров считается для человека абсолютно непригодной для нормальной жизнедеятельности. Не зря буржуазные учёные окрестили высоты свыше 7900 метров зоной смерти, в которой опасно находиться длительное время, а особенно без дополнительного кислорода. В составе экспедиции большинство участников, помимо альпинистской подготовки, обладало высшим медицинским образованием, а такое бывает не часто и их записи предоставили нам бесценную информацию. Теперь нам доподлинно известно, что без акклиматизации неподготовленный равнинный организм одолевает горная болезнь уже на отметке близкой к 6 километрам. Применение кислорода может на какое-то время облегчить симптомы, но всё равно необходимо спускаться в базовый лагерь, чтобы восстановиться. Группа была хорошо обеспечена кислородом и качественным кислородным оборудованием, они даже пытались использовать изолирующие противогазы. Однако несовершенная резиновая маска не была рассчитана на отрицательные температуры, в результате некоторые получили первые обморожения именно кожи лица, в области соприкосновения маски с кожей, о чём они сделали соответствующие записи в своих дневниках. Не помогло даже смазывание кожи жиром. Превозмогая усталость и боль, группа продолжала подниматься всё выше и даже установила высотный лагерь VIII на отметке 8200 метров и готовилась идти на штурм вершины, выбрав не традиционный путь, а по неопытности решив, что по Северному кулуару (то есть в обход знаменитых Трёх ступеней) забраться будет проще. Трудно сказать чем бы закончилась эта попытка, если бы не лавина. Для этого времени года в горах лавины явление вполне ожидаемое и предсказуемое и здесь сказалась именно неопытность любителей, покоряющих высоты, в основном, в летнее время. По всей вероятности, Павла оставили в лагере VIII вполне обдуманно: ему предстояла роль спасателя в случае непредвиденных ситуаций (переброска баллонов с кислородом навстречу спускающимся альпинистам, обеспечение связи и так далее). Вот только место расположения лагеря VIII не позволяло напрямую обозревать вершину, скрытую от глаз теми самыми Тремя ступенями. Трагедия произошла внезапно: на глазах у Павла ребят просто накрыла и увлекла в пропасть лавина. Что оставалось делать Павлу? На нём, как на руководителе группы лежала вся ответственность за невыполненное задание и отклонение группы от заранее разработанного штурмового маршрута. Просчитав все варианты, он выбрал ошибочный, то есть штурмовать вершину в одиночку во что бы то ни стало. Вместо того, чтобы собрать все материалы и возвращаться назад. Как специалист он вполне понимал, что в любом случае останется инвалидом и не сможет больше совершать подобные восхождения. У него был кислород, но он находился в зоне смерти, в которой даже с кислородом невозможно находиться двое суток, ибо прекращаются многие физиологические процессы жизнедеятельности, в том числе и процессы пищеварения. То есть на таких высотах организм не может полноценно восстанавливаться, в том числе пополнять запасы энергии из пищеварительного тракта и спать. Таки образом, энергия потребляется исключительно из запасов, развивается истощение организма. Поисково-спасательной экспедиции удалось дойти только до Второй ступени, преодолеть которую им не позволила погода и уровень альпинистской подготовки. На основании изложенного возможно сделать выводы: пятеро альпинистов погибли под лавиной, а тело Павла Дачноляна находится либо выше Второй ступени (вплоть до вершины), либо он сорвался в пропасть. На основании полученных данных вполне возможно совершить восхождение в апреле-мае 1953 года в условиях «погодного окна», наличия альпинистов высокого уровня подготовки, а также модернизированного кислородного снаряжения. Попутно возможен поиск тела Павла Дачноляна.

— Спасибо, вы можете идти, — сухо произнёс Сталин, не останавливаясь. — Мы обязательно подготовим поисково-разведывательную экспедицию на весну 1953 года.

После того как дверь кабинета закрылась, Берия спросил:

— Арестовать его за вредительство?

— Зачем? Он сказал правду: экспедиция была действительно подготовлена плохо, у нас не было квалифицированных альпинистов и отлаженного снаряжения, не помогло даже наличие такого количества профессиональных врачей в команде. К тому же операция была секретной. Что там слышно в прессе по этому поводу?

— Ничего, товарищ Сталин.

— Я думаю, что в состав следующей экспедиции надо будет обязательно включить Валдиса Пельша, в качестве комментатора событий, а то как-то скучно получается, не так ли? Последнее время стали активно ворошить старое: Фрунзе, Жданов… пишут, что неправильно лечили, так?

— Есть такие сигналы, но всё запутано.

— Вот и распутай! Начинай «Дело врачей»… — при этих словах Сталин устало сел за стол и начал выбивать свою трубку.

— Когда начинать?

— С начала весело встретим Новый год. Затем годовщина 9 января — отличная дата для начала репрессий, не так ли? Готовь мероприятие, Лаврентий, о результатах докладывай регулярно.

— Валдиса Пельше тоже?

— Нет, Лаврентий, он ещё не родился, — многозначительно произнёс Сталин. И не вздумай трогать Арвида Пельше нашего прославленного латышского стрелка, а то я тебя знаю.

— Не буду, он же не врач…

— Ступай, Лаврентий, готовь подарки людям.

Оставшись один, Сталин медленно подошёл к окну. За окном разыгралась метель, кремлёвскую звезду на башне вертело ветром, как обычный флюгер. Он вспомнил родной город Гори и заснеженные горы. Внезапно его воспоминания были прерваны приступом кашля. «Не следует затягивать с выявлением и изобличением врачей-вредителей, а не то чего доброго угробят как Андрея [Жданова]», — подумал Сталин. Ему оставалось жить чуть более двух месяцев.

Эпилог

Следующей весной, пока Британцы поднимались по южной стороне горы, русские возобновили поиски на северной. Однако попытка не дала никакой новой информации, а недостаточно подготовленная группа так и не смогла преодолеть «Вторую ступень» и была вынуждена спуститься в базовый лагерь, где их ждала новость об удачном восхождении британской экспедиции на вершину, за которой с помощью телескопа вёл наблюдение наш резидент из окна монастыря Ронгбук. После удачного восхождения британцев больше не имело смысла подвергать людей дальнейшей опасности. Приказом из Москвы группу вернули домой. В своей шифровке, переданной по каналам МИД СССР, резидент среди прочего сообщил, что наблюдал в телескоп две движущиеся человеческие фигуры на вершине, которые некоторое время по ней перемещались. Однажды ему даже показалось, что один из них сорвался в бездну, но, вероятно, это была оторвавшаяся глыба ибо силуэтов по-прежнему было два…