Абсурдотека:На пшеничных полях Пасро/3

Волчица и лорд Димдар

Вы читаете самую полную библиотеку мировой литературы. Другие страницы… На правах рекламы: эта страница содержит 0 % текстов Викитеки.

Феодальные войны не всегда обходят стороной поселян, хотя бы Церковь и устанавливала дни «Божьего мира», а рыцарский кодекс запрещал наносить ущерб имуществу и жизни простых людей, на деле всё зависело от доброй воли нападающей стороны. В этом Хоро убеждалась не раз за многие века совместного существования бок о бок с рыцарями.

У графства Эрендотт были великолепные заливные луга недалеко от Пасро и граница с владениями лордов Димдар по древнему договору проходила по реке, но та была непостоянной как сердце красавицы и, после весеннего половодья, регулярно меняла русло, образуя старицы. Нарезка лугов волей случая шла то в пользу Эрендоттов, то в пользу Димдаров, провоцируя споры между их пастухами, вплоть до того, что кому-то разбивали в кровь нос, а кому-то отрывали клок волос, так что приходилось вмешиваться их господам. А среди них за века тоже попадались люди вспыльчивые, в которых бурлила кровь предков. Всем ведь известно, что первые господа пошли от разбойников и лихих вояк. Так что доходило до сражений по всем правилам: с осадами замков, взятием друг друга в плен за выкуп и финальной попойкой в честь очередного мира и свадьбы кого-то из Эрендотт на ком-то из Димдар, или наоборот.

Крестьяне в Пасро уже готовились к жатве, когда началась война. Сухие пшеничные поля вокруг Пасро заполыхали, по приказу ли лорда Димдара или это была личная инициатива его кольчужников, но бедствие было полным. Граф Эрендотт как раз страдал от зубной боли и пришёл в неописуемую ярость, усугублённую нравоучениями тёщи, и назойливыми мухами, то и дело падающими в целебную настойку, прописанную лекарем (хотя у мух не бывает зубной боли), и на сей раз пролилась кровь — одного из ратников Димдара взбешённый граф самолично заколол копьём, а остальные храбрые кольчужники, приведённые лордом, попросту разбежались, рассудив, что позорное отступление лучше доблестной гибели в настоящем бою, когда тебя хотят убить, а не берут не в плен, как обычно. Стоит ли говорить, что лорд Димдар сбежал первым, но не нашёл брод и, бросив коня, спрятался на окраине леса, надеясь перебраться через реку, когда стемнеет.

— Привет! — сказал голос сверху.

Лорд Димдар задрал голову, среди зелёных ветвей ивы лежала обнажённая девушка и болтала рукой как бы дирижируя хором под какую-то неслышимую мелодию. Можно было бы принять её за русалку или дриаду, если бы не звериные уши и пышный хвост.

— Именем Господа, изыди, — проворчал лорд.

— Не очень-то по рыцарски сжигать поля крестьян, которые не сделали твоей немилой милости ничего плохого. На их месте будет неудивительно поймать тебя, обмазать куриным помётом и смолой, вывалять в перьях и повесить на крепкой дубовой ветке.

— Если не хочешь лишиться языка, то не болтай лишнего, лучше помоги невредимым перебраться на тот берег. В долгу не останусь.

— Какие-то у тебя взаимоисключающие доводы: сначала угрожаешь, потом утверждаешь, что влип в переделку и нуждаешься в помощи. Не желаешь получить совет?

— Чем мне поможет совет от большой болтливой белки? Не забывай, что говоришь с лордом. Но за любую помощь могу предложить золото, красивые одежды, вкусную еду, прибежище от инквизиции.

Хоро, а это, разумеется была она, бросила в лорда ивовым комочком.

— Я, конечно, не откажусь от предложенной сделки, а пока предлагаю записать это на твой счёт, если мне что-то срочно потребуется, например засахаренные яблоки в меду или платье на бал-маскарад, то так и быть, избавлю тебя от обязанности должника.

— Договорились. Итак?

— Могу сказать, что брод будут охранять люди графа, так как знают, что вражеский главарь прячется на этой стороне реки. Завтра утром наверняка будет облава с охотничьими собаками. Предлагаю поднять зелёную ветку и сразу сдаться в плен, возместив убытки полям графства.

— Не могу, мой брат не даст ни гроша, ибо сам мечтает стать хозяином замка, подозреваю, что и поля подожжены по его указке. Сидеть в темнице годами, ожидая напрасного выкупа — не для меня.

— Сложно всё. Тогда тебе придётся связаться со старостой Пасро, дав расписку с обязательством заплатить за сгоревшие поля и защитить деревню, если об этом станет известно Эрендоттам. Староста может принять тебя как своего батрака, пока розыски не прекратятся. Переговоры возьму на себя как твоя любимая наложница.

— Чего-чего?

— Да вовсе так и ничего. Хочешь правдоподобия, умей притворяться, чтобы гусь не гоготал, а комар носа не подточил. Узнав о шалости благородного лорда, таскающего с собой на войну девку, присланную просить о милосердии с выгодным предложением от своего господина, крестьяне скорее расположатся: посмеиваясь над плотскими грешками вышестоящих и любуясь милым личиком с приятным голоском. Хватит стоять с расскрытым ртом, скидывай свою одежду, посмотрю, что из неё на меня будет впору.

Взгляд лорда мог бы испепелять горы, высушивать моря и останавливать на лету журавлей, которые бы падали оземь от сердечного приступа, но Хоро оставалась невозмутимой, пока не дождалась едва слышного «договорились». Проворно цепляясь за ветки, она легко спрыгнула с дерева, став придирчиво рыться в вещах, сразу поддев ногой и отбросив в сторону части лат, кольчугу и шлем. Из всего доспеха Хоро выбрала подшлемник, подвязав его у себя под подбородком тесёмкой, натянула на голое тело расшитую цветочным орнаментом длинную рубаху, могущую сойти за подобие платья, жилетку и короткие кожаные штаны всадника. На Димдаре остались лишь панталоны и добротный плащ, который совершенно не скрывал бледный выступающий живот.

— Сойдёт, — хихикая, заметила Хоро, — похож на проигравшегося в азартные игры поповича. Не смотри на меня как гранд-дама на вошь в бороде кавалера, ну не свататься мы с тобой отправимся, хотя многим сельским кумушкам с первого же взгляда очень бы приглянулся пузатый бочонок с титулом и деньгами.

Оставшиеся доспехи Хоро завернула в кольчугу и бросила в болото, с бульканьем втянувшее в себя нежданное приношение.

— Кольчуга стоит целое состояние, — сквозь зубы процедил Димдар.

— Угу, а жизнь лорда, как правило, оценивается чуточку дороже. А теперь жди здесь и никуда не уходи.

Подождав письменного обязательства от Димдара, скреплённого перстнем с печатью, Хоро быстро пробежала пергамент глазами и удовлетворённо кивнув, юркнула в кусты, направившись в Пасро. Конфиденциальной беседы со старостой незнакомой девушке удалось добиться быстро, на его месте каждый был бы заинтригован. Двери дома старосты заперлись в полдень, а затем из них периодически выбегали мальчишки с поручениями от хозяина, заходили уважаемые люди деревни, и, наконец, трудные переговоры были окончены к облегчению обеих сторон. Уже смеркалось, когда плеча Димдара коснулась ладонь Хоро, отчего тот вздрогнул и резко вскочил на ноги.

— А, это ты. Ну как?

— Всё улажено, только придётся проторчать с тобою какое-то время у старосты, поскольку они боятся отпускать меня одну. Вдруг я попадусь людям графа, или приведу с собой твоих кольчужников, и договор, являющийся залогом возмещения за урожай, потеряет силу. Не вздумай щипать меня за мягкие места как настоящую наложницу, хотя слегка потискать и поцеловать на виду у старосты разрешаю для убеждения в наших особых отношениях. Ночью я буду пропадать в полях. А днём уж чем-нибудь найду заняться; по длинным волосам меня приняли за обедневшую дворянку, так что в отличие от вас, лорд-батрак, заставлять чистить лошадей не будут.

Когда стемнело, Хоро натёрла ступни Димдара какой-то травой, притупляющей обоняние у собак-ищеек, и повела его окружным путём к деревне. Луна была спрятана за облаками, но идти приходилось по почти открытой местности с редкими бурьянами да кустарником, поэтому девушка часто оглядывалась, глаза её хорошо видели в относительной темноте. Путь до дома старосты они преодолели без происшествий. Но в это время ветер переменился и деревенские собаки, почуяв чужаков, залились лаем. Хоро, фырнув как кошка, отошла в сторонку, где неожиданно для столь хрупкого тела, издала громкий и протяжный вой, который, казалось, идёт отовсюду, словно стая волков окружила каждый двор поселения. Собаки испуганно смолкли, выжидая, и над Пасро вновь воцарилась тишина. Вышедший было по нужде трактирщик, крякнул и, как был со спущенными штанами, заскочил обратно, хлопнув дверью и в панике заскрипев засовами. На условленный стук выглянул староста, отворив ворота.

— Что-то сегодня волки разошлись — сказал он, пропуская внутрь дворовой ограды ночных гостей, — не иначе сама Волчица вышла на охоту.

— А кто такая ваша Волчица? — спросил лорд Димдар и охнул, почувствовав острый локоток Хоро, уткнувшийся в бок.

— Я знаю эту историю, при случае тебе обязательно расскажу, дорогой, — Хоро демонстративно зевнула, показав «дорогому» небольшие, но явно нечеловеческие клыки. — А пока почтим законы гостеприимства и не будем задавать добрым людям лишних вопросов.

У старосты какое-то время ещё горел в окнах свет, потом погас и он. Бархатная летняя ночь рассеяла облака, освободив лунный свет, заливший серебром равнины, ивы и пригорки вокруг Пасро. Потом где-то на первом этаже отворилось окно, из которого выбрался белый девичий силуэт, расстворившийся в прохладе мирной ночи.