Абсурдотека:Космическая возня/Межгалактический художник

Вы читаете самую полную библиотеку мировой литературы. Другие страницы… На правах рекламы: эта страница содержит 0 % текстов Викитеки.

	Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике....
МЕЖГАЛАКТИЧЕСКИЙ ХУДОЖНИК В Москве живёт двадцатипятилетняя девушка Аня и имеет средства к существованию, сдавая трёхкомнатную квартиру, которую унаследовала пару лет назад. В гордом одиночестве она занимает свою вторую квартиру — однокомнатную, целыми днями сидит за компьютером, толстеет, пару раз в год что-то рисует, читает и пишет фанфики и в глубине души мечтает когда-нибудь попасть во вселенную «Звёздных войн»…

Этой ночью я долго засиделась над новой главой своего эпического фанфика. Её обязательно надо было довести до ума, потому что работа набрала множество положительных отзывов, и читатели требовали продолжения. Многие писали, что эта идея — именно то, о чём они всегда желали прочитать, и такого шедевра на сайте давно не хватало! А идея заключалась в следующем: Принцесса Лея, но со светлыми волосами и немного робкая и неуверенная в себе попадает в мир «Властелина Колец», а следом за ней — Тони Старк, также известный под именем Железный человек, только совершенно без чувства юмора и ничего не смыслящий в технике, и Гарри Поттер там, конечно, тоже есть. Эх, талант мой — мой тяжкий крест…

Наконец, добив главу и выложив её на радость благодарным читателям, я забылась долгожданным сном. И вдруг я проснулась… в пустыне! На мне была та самая розово-зелёная пижама, в которой я ложилась спать, и меня окружали одни только пески, проcтиравшиеся на множество километров. Когда я взглянула на небо, я обнаружила там два солнца равного размера и недалеко друг от друга. Сомнений не оставалось, я попала на Татуин! И это не фанфик и не сон, а самая настоящая реальность — неизведанная и страшная.

Внезапно я увидела, что ко мне приближается спидер. Неужели кто-то спешит мне на помощь? Может быть, это какой-то добрый и красивый парень, который спасёт меня, возьмёт в жёны и я буду жить долго и счастливо в своей любимой вселенной, иногда катаясь на разные умопомрачительно-красивые планеты? Но вскоре я поняла, что мои мечты о прекрасном звёздном принце накрылись медным тазом. Точнее нет, не так! Я же — автор хороших фанфиков, поэтому должна выражаться красивее: не «медным тазом», а «осколками разбитого космического корабля моих надежд». Двое существ на спидере были гаморреанцами — агрессивными свиноподобными гуманоидами, от которых вряд ли можно было ждать чего-то хорошего. Они остановились недалеко от меня.

— Глянь, это то, что нам нужно! — Прорычал один из них.

Удивительно! Они говорили совсем даже не по-русски, но я понимала каждое слово. Получается, что мне крупно повезло: попав в любимую вселенную, я начала понимать общегалактический. Или только гаморреанский? Наверно, это выяснится потом, если доживу до общения с другими разумными существами…

Второй отнёсся к словам своего спутника скептически:

— А ты уверен?!

— Нет. Ну и что? В худшем случае Жлоб даст нам небольшой нагоняй, и этим дело ограничится.

Я всё это время стояла и слушала их разговор, не порываясь бежать. Поскольку понимала, что это бессмысленно: они на личном транспорте, а я — пешком. Решив, наконец, что я им всё-таки нужна, они бесцеремонно подхватили меня, закинули на спидер, как какой-то неодушевлённый предмет, и куда-то повезли.

типичная татуинская архитектура

Пару часов мы ехали над безжизненными песками. Однообразный пейзаж иногда перемежался скалами и каньонами, но следов цивилизации нигде не было.

Вдруг я заметила, что мы подъезжаем к комплексу каких-то построек. Стены этих зданий были цилиндрическими, а сверху их украшали многоярусные тарелкообразные купола. «Типичная татуинская архитектура» — отметила я мысленно, ощущая себя знатоком вселенной «Звёздных войн», но имеющим совершенно бесполезные знания, которые вряд ли пригодятся мне здесь на практике.

Гаморреанцы остановили спидер у самой крупной постройки и отвели меня внутрь. Там в просторном зале на возвышении красовался крупный хатт с кальяном, и его окружало штук двадцать различных других существ, но людей среди них не было. Хатт, разлёгшийся вальяжно, как хорошо откормленный кот, то и дело с чувством собственного достоинства пускал кольца кальянного дыма. Все молчали.

Один из моих свиноподобных спутников толкнул меня к хатту и многозначительно произнёс:

— Вот, мы привели тебе взамен на ту партию спайса прекрасную рабыню, как и договаривались!

— Прекрасную рабыню?! Хо-хо-хо! Это же дряблый слизняк!

Да сам он слизняк! Я могу это доказать!

Этот уродец, вообще-то сам от слизняка произошёл — общеизвестный факт. И это чудище меня, немного полноватого человека, смеет называть слизняком?! Как же ужасна эта вселенная, я всё больше начинаю раскаиваться, что хотела попасть сюда…

А бандиты на прозвучавшую «конструктивную критику» ответили вот что:

— Так партия спайса тоже была так себе!

— Отмазки — для лгунов, которых рано или поздно выслеживают мои верные слуги и отправляют в пасть дианоги. Хо-хо-хо! Даю вам неделю, чтобы привести мне новую рабыню. А эту — скормить ранкору! — Велел хатт и кивнул паре слуг, которые тут же схватили меня и начали куда-то тащить.

Нужно было срочно что-нибудь сказать, чтобы спастись от ужасной смерти! Я собралась с духом и открыла рот:

— Могущественный хатт, прошу, пощадите меня! Я набрала столь большой вес, потому что целыми днями сидела на месте, хорошо питалась и ничего не делала. Но при необходимости я склонна быстро худеть. Отдайте меня пожалуйста на обучение к какой-нибудь из своих танцовщиц, и результат не заставит себя долго ждать.

Хатт уставился на меня, видимо, обдумывая мою речь. Это были самые жуткие секунды в моей жизни — решалась моя судьба. Наконец, его решение созрело:

— Так уж и быть, я пока что оставлю тебя в живых и приставлю к тебе наставницу — свою рабыню. Но если через семь дней не будет результатов, то ранкор всё равно ждёт тебя. Слуги, проводите её к моей Розе!

Роза? Ах, как романтично! А хатта случайно зовут не Джек? А то получилось бы совсем как в фильме «Титаник». Кстати, и в песне к этому фильму поётся про хаттов: «Ю а сейф ин май хатт энд май хатт вилл гоу он энд он…»

розовокожая танцовщица-тви'лечка

Хаттские слуги, которые всё это время не выпускали меня из рук, потащили меня по лестнице на пару этажей выше и затолкали в комнату с розовой дверью. На огромной шикарной кровати там развалилась розовокожая тви’лечка в странном платье, мы застали её за просмотром какого-то голофильма. Мои сопровождающие кратко поведали ей суть дела и удалились. Тви’лечка высокомерно обратилась ко мне:

— Зови меня Сенсей, Булочка.

— Меня зовут Аня.

— Да мне плевать, как тебя зовут.

Я решила, что вслух буду называть её так, как она велела, но в своих мыслях — Стерва, и никак иначе.

Стерва объяснила, что ни один из имеющихся в наличии танцевальных нарядов на меня попросту не налезет, да и если бы и налезал, она всё равно со мной не поделилась бы своими вещами. Поэтому придётся импровизировать с помощью тряпок. Она велела мне снять пижаму, бросила её в мусорное ведро, повязала мне что-то на грудь и на бёдра и начала показывать одну из простейших танцевальных фигур — «волну набуанских озёр».

Она встала в исходное положение — тело, вытянутое, как струна; слегка скрещённые ноги; руки, переплетённые над головой; изящно отогнутые пальцы; лекку (тви’лекские головные отростки), причудливо обвивающие спину… Затем она начала плавно двигаться. Вначале зашевелились пальцы рук, затем — кисти, потом — руки целиком, а далее подключились голова, лекку и плечи. Её тело, в исходном положении напоминающее неподвижную статую, как будто бы оживало, и оживление это плавно растекалось по направлению сверху вниз. Когда, наконец, она зашевелилась полностью — с кончиков пальцев рук до кончиков пальцев ног, в моём уме возник резонный вопрос «А у неё вообще кости есть?» Своим танцем она создавала иллюзию, будто их вовсе нет, и она представляет собой нечто вроде медузы, но в гуманоидном обличии…

Она велела мне всё это повторить, и я покорно принялась за дело. Увидев, как я двигаюсь, она расхохоталась до слёз и повалилась на кровать. Чтобы немного прояснить для меня ситуацию, она взяла голозаписывающее устройство и велела мне снова повторить моё представление. Когда я просматривала запись своего танца, я не смогла сдержать улыбку. Если танцующая Стерва напоминала медузу, плавно раскачивающуюся в прозрачной воде, то я, пытавшаяся ей подражать, напоминала птицу киви, которая пытается взлететь, но делает это с грацией робота, причём не самого современного.

Не успев меня помучить танцевальными занятиями и сорок минут, моя наставница, к моему великому счастью, обленилась. Она отправилась принимать ванну и отсутствовала где-то час. По возвращении из ванной она нанесла тошнотворно выглядящую склизкую серо-зелёную маску на лицо, села на стул, как на трон, и приказала мне:

— Помассируй мои пяточки, Булочка.

— Не хочу и не умею! — Возмутилась я.

— Ну так учись. Твоя судьба вообще-то в моих руках. Если даже ты не похудеешь, я смогу наврать господину что-нибудь про твои феноменальные, но совершенно скрытые от глаз непрофессионала танцевальные таланты, и он тебя пощадит, дав побольше времени для раскрытия твоего потенциала.

Я подошла к ней с таким настроением, как осуждённый идёт на казнь, опустилась на колени и как-то принялась за дело. В принципе, нет ничего отвратительного в том, чтобы делать кому-то массаж ухоженных и только что вымытых ног. Но ведь если вдуматься в ситуацию, открывалась шокирующая правда: я — не просто чья-то рабыня, а теперь уже и рабыня рабыни! К такому жизнь меня не готовила…

Дело близилось к ночи. Мы выпили по коктейлю со странным, но не самым отвратительным вкусом и легли спать. Она расположилась в своей комнате, а меня проводила в какую-то каморку, где, кроме отведённого мне топчана, хранился ещё и инвентарь для уборки этого здания. А здание, кстати, называлось дворцом.

Утром Стерва позвала меня на завтрак в свою комнату. На полу стоял большой поднос с множеством еды всякой разной формы. Что-то было похоже на роллы, что-то — на бутерброды, а что-то — на миниатюрные копии имперских звёздных разрушителей из «Звёздных войн». Она сказала мне, что наша задача с утра съесть как можно больше, поскольку никакой другой еды, кроме коктейлей, танцовщицам в течение дня больше не полагается. И вот я сидела и медленно боролась с этими роллами и «звёздными разрушителями». Дело продвигалось не очень быстро, потому что хорошим утренним аппетитом я не отличаюсь. Мой конёк — это ночной жор, но не похоже на то, что Стерва позволит мне проявить мои таланты в этой сфере.

Наша ленивая трапеза оказалась прервана криками и писком бластеров, раздающимися снаружи. Мы обе выглянули в окно и стали свидетелями динамичной экшн-сцены с участием синекожего тви’лека в джедайском плаще и множества хаттских слуг. Большинство участников этого мероприятия уже лежало на земле и не шевелилось, или шевелилось, но очень вяло. Из окон дворца в джедая палило несколько бластеров, а он отражал выстрелы своим мечом, двигаясь куда-то с неизвестной нам целью. Внезапно сзади к нему подпрыгнул гаморреанец с секирой. Одним своим лекку джедай опутал секиру, не давая ей рассечь себе голову, а вторым — начал душить гаморреанца.

— Да как ему это удаётся? — Удивлённо воскликнула Стерва.

— У тебя же есть лекку, тебе это должно быть всяко понятнее, чем мне.

— Мне ни хрена не понятно!

Выполняя эти манипуляции своими головными отростками, он, как ни в чём не бывало, продолжал отмахиваться мечом от бластерных выстрелов. Более того, когда из засады на него вдруг выпрыгнуло трое молодцов с каким-то холодным оружием, он выставил вперёд левую руку, видимо, посылая волну Силы, и все трое отлетели на несколько метров и как следует приложились спинами о стену одного из зданий. А потом этот энтузиаст устремился внутрь самой маленькой постройки, назначение которой было мне неизвестно. Тем не менее, у меня вдруг возникло дурацкое предположение.

— Это уборная? — Спросила я.

Стерва злобно сверкнула глазами и ответила:

— Не смей так говорить о самом святом! Это склад, на котором обычно наш господин хранит спайс. Если этот диверсант его сейчас взорвёт, то у нас наступит очередной экономический кризис.

— Кризис местного, дворцового масштаба?

— Угу… Так, давай отойдём от окна, а то нас может задеть осколками.

Стерва оказалась на редкость проницательной: буквально через пару секунд послышался невероятно громкий «Бабах!», который чуть не оглушил меня. Она плюхнулась на пол, закрыла лицо руками и закричала, видимо, от временного нарушения слуха:

— Говорила же я господину «Плати налоги, плати налоги!», а он меня не послушал!!!

— Налоги на наркоторговлю?

— Что?!!!

— Налоги на наркоторговлю?!!!

— Да!!! Наркоторговля — бизнес нелегальный, поэтому и налоги — неофициальные!!! Но их всё равно надо было платить!!!

Вскоре мы услышали крики и звуки выстрелов уже в коридорах дворца, а вскоре — странное, и очень близкое к нам шипение. Мы оглянулись. Из двери торчал синий лазерный клинок, который двигался по окружности, прожигая себе путь. Когда окружность замкнулась, кусок двери выпал, и через получившийся лаз к нам проник тот самый джедай. Бойкая Стерва нашлась, что ему сказать:

— Вообще-то дверь была открыта, и её просто надо было потянуть на себя.

— Да? — Рассеянно спросил джедай. — Всё равно всё получилось по плану: требуется причинить максимальный урон имуществу вашего хозяина.

— О! Я так и знала! Опять всё дело в неуплате налогов!

— Угадала, хвостоголовая.

— Сам такой!

— Ой, ну ты прям «открыла мне неизведанные регионы»… Ладно, хватит болтать, марш за мной на Корусант! Там вы попадёте в бюро по трудоустройству, и вас уже распределят на другие планеты.

Стерва не унималась:

— Мне хорошо известно, что работу танцовщицы там не предлагают, но я не мыслю себе никакой другой жизни, кроме изящных танцев!

— У меня есть знакомства среди сенаторов, могу замолвить за тебя словечко, — сказав это, джедай ей шутливо подмигнул. — Наш доблестный Сенат начнёт обсуждать законопроект расширения списка профессий в бюро по трудоустройству, на это уйдёт несколько десятков лет, и когда у тебя уже будут внуки, причём, уже взрослые, ты сможешь официально устроиться на работу танцовщицей через бюро.

— Нет уж, в таких услугах не нуждаюсь. А ты, умник, лучше бабушку свою в танцовщицы отдай.

— Если б я хотя бы её знал… А так я — джедай, родственников своих не знаю, поэтому позаботиться о них никак не могу. Ладно, мы заболтались. Пошли уже!

Мы беспрепятственно вышли из дворца: после всех учинённых им безобразий, джедаю никто не смел мешать, и направились в сторону одной из ближайших скал. Впереди шёл наш освободитель, за ним ковыляла я, а замыкала шествие Стерва. Так я оказалась между двух тви’леков, прямо хоть желание загадывай.

Когда мы обошли скалу, я увидела, что за ней стоял корабль.

Восходя на борт корабля по посадочной площадке, я вдруг оглянулась назад и увидела, что Стерва осталась где-то далеко в пустыне, и что спешит она обратно в сторону дворца.

— Эй! — Крикнула я джедаю. — Она сбегает!

Он флегматично пожал плечами.

— Моё дело — освободить её, её дело — распоряжаться этой свободой на своё усмотрение.

Он включил двигатели, мы неспеша стартовали с планеты. А потом звёзды, горящие точками в космосе, резко превратились в полоски и вообще слились в одно сплошное пятно — очевидно, мы перешли на гиперскорость.

— Ну, как тебя зовут? — Поинтересовался джедай.

— Аня… Я попала сюда из другой галактики, — решилась признаться я, в надежде, что джедаям можно доверять. — Это произошло во сне.

— Очень приятно. А меня — Уч… Аня, будешь элитный пыльный чай с планеты Сараха?

— Буду. Но почему тебе так глубоко безразлично, что я из другой галактики?

— Потому что ты пережила сильный стресс. Я выхватил тебя из-под крылышка твоего благодушного господина. — Неся такой бред, Уч не смог сдержать смех. Видимо, представил себе хатта с крылышками. — В такой ситуации можно не только возомнить себя пришельцем из другого мира, но и, например, дроидом. Или эвоку может начать казаться, что он — иторианец, и никакие разумные доводы против этого не помогут.

— Ясно. Ты мне не веришь. И что ты планируешь предпринимать?

— Для начала отведу тебя к Магистру Зелу, он владеет тайными приёмами вправления мозгов с помощью Силы. А если это не поможет, то выход один — государственная республиканская психиатрическая клиника «Звёздное безумие».

— А Магистр Зел — какой он?

— Мелкий, вредный, зелёный, — лаконично ответил мне мой собеседник.

— А как же Магистр Йода?

— Ты, я смотрю, увлекаешься популярной литературой? Может, поэтому и погрузилась в мир грёз?

— Что, Магистр Йода — это не реальное существо, а литературный персонаж?

— Вообще-то да.

— А Дарт Вейдер, а Оби-Ван Кеноби, а Хан Соло?

— И они тоже. По крайней мере, про Дарта Вейдара я точно что-то от кого-то слышал… Но сам я эту литературу не читал.

За это время Уч успешно справился с завариванием чая, подал мне кружку, и я сделала глоток. Вкус у напитка был отвратительный — нечто среднее между жестоко передержанным обычным чаем, огуречным рассолом, и каким-то неопознанным, но тоже весьма дрянным вкусом.

— Ну как? — Спросил он.

Я хотела было ответить известной фразой из старой советской комедии — «Какая же гадость эта ваша заливная рыба!», но быстро передумала. Во-первых, он только что меня спас из рабства, и невежливо было бы проявлять неблагодарность, а во-вторых, он точно не знаком с советским кинематографом, и не поймёт, что к чему.

— Ладно, можешь не говорить, — засмеялся он. — По выражению лица уже всё ясно. Вкус этого чая очень специфический — все начинают его понимать как минимум с десятого раза, а я — вообще раза с двадцатого. Но ты даже не представляешь, как тяжело его выращивать в условиях планеты Сараха, и как дорого он из-за этого стоит! Поэтому и элитный.

Раздался входящий вызов на комлинке Уча.

— Сейчас, подожди немного, это моя девушка Эуфорбия.

Девушка? У джедая?! Неужели скоро в этой вселенной случится тот самый кошмар, который был показан в фильмах: когда джедай из-за своих личных проблем падает на Тёмную сторону, и в итоге приходит к власти ситх-душегуб и превращает Галактическую Республику в Галактическую Империю?! И кто же она, эта роковая женщина, эта невольная виновница будущей гибели миллиардов существ и падения галактики во мрак?

На голограмме (кстати, цветной, а не такой, как в кино!) предстало стройное человеческое существо с немного резкими и грубоватыми чертами лица. Особенно выделялся крупный подбородок. Зато нос был идеальной длины и абсолютно прямой. Наверно, он являлся одним из главных её украшений. А на вид ей было не больше двадцати.

— Привет! — Сказала она Учу. — Что делаешь?

— Да вот, освободил рабыню, везу её на Корусант, сейчас сидим болтаем, чай пьём.

— А девушка — гуманоидная?

— Ага, человек.

Эта Эуфорбия тут же взбесилась и перешла на крик:

— В твоей башке кое-чего не хватает! Я даже знаю, чего! Нескольких бластерных дырок, которые в ней появятся при следующей нашей встрече!

Уч совершенно не впечатлился угрозами своей возлюбленной, а просто молча покрутил что-то на своём комлинке. И теперь где-то рядом с крупной голограммой Эуфорбии вместо микро-голограммы Уча предстала я. Я догадалась: «Он показывает ей меня!»

Эта ревнивая сволочь сразу успокоилась, с облегчением махнула рукой и с темы убийства своего ненаглядного резко перешла на обсуждение какого-то заказа, где надо было что-то у кого-то отобрать. Видимо, она — наёмница.

Значит, оба они воспринимают меня, как нечто совершенно не привлекательное, и уверены, что моя мощь на любовном фронте равна полному нулю. Я-то думала, что самый главный удар по своему самолюбию я уже получила вчера, когда хатт обозвал меня дряблым слизняком. Но теперь я поняла, что бывает и более «тяжёлая артиллерия»: он-то хатт, а эти двое — гуманоиды, причём эта Эуфорбия — вообще человек. Если уж и они думают обо мне так плохо, то это настоящая трагедия.

Ну ладно, вижу, они уже закончили разговаривать, и Уч освободился. Надо продолжать разговор, как бы ни было неловко.

— Слушай, — сказала я. — Как выяснилось, у тебя есть девушка. Но ведь джедаям запрещено любить и привязываться.

— Это та иллюзия, которую мы пытаемся создать для юнлингов, — рассмеялся Уч. — Мы с пафосным видом рассказываем им о вреде любви и привязанностей, нравоучительно доказываем, что они могут привести к Тёмной стороне. То же самое говорим и журналистам, которые берут у нас официальные интервью. Если же кто-то из нас нарушает эти священные правила, Магистр Зел начинает над ним слегка подшучивать, но этим все санкции и ограничиваются. Я даже помню, что он мне сказал, когда узнал подробности про меня и Эуфорбию. Он выдал: «У вуки, падавана юного, блохи завелись недавно, а у тебя же девушка завелась. Проблемы похожие нынче у молодёжи джедайской»… А расскажи теперь о себе: кем ты работала до того, как попала в рабство, чем увлекалась?

— Не работала, ничем особо не увлекалась…

— Какие страшные вещи ты говоришь! А у тебя есть способности хоть к чему-нибудь?

Я задумалась. Хотелось сказать «к литературе», но я вовремя остановилась. Я взглянула на своё литературное творчество с высоты своего опыта, к которому за эти два дня прибавилось попадание в другую реальность, обращение в рабство, чудесное освобождение и перспективы оказаться в галактической государственной психушке. И решила я, что мои произведения про Лею-не-Лею, Старка-не-Старка и Поттера-не-Поттера, попадающих в не самую достоверную вариацию мира «Властелина колец» всё-таки не могут составить серьёзную конкуренцию Толстому или Пушкину. Но надо было что-то ответить.

— Наверно, к рисованию, — сказала я наконец.

— Так рисуй больше, развивайся, участвуй в разных конкурсах, пытайся стать известным художником!

— Ну, допустим, выиграю я в каких-то конкурсах и даже стану известным художником, но что мне это даст?

— Всё ясно. Случай — тяжёлый. Похожая проблема была у Эуфорбии. У неё мидихлорианов не меньше, чем пупырышков у твоего бывшего господина-хатта, а занималась она какой-то ерундой. Но разумному существу негоже так поступать, и я всегда стараюсь помочь существам с такими проблемами. Мне пришлось ей долго промывать мозги и всё как следует аргументировать, потому что приём обмана разума на неё бы не подействовал. Но в твоём случае всё гораздо легче.

Он слегка пошевелил рукой и сказал: «Ты хочешь добиться успеха в сфере искусств. Ты хочешь стать известным художником».

И тут я ужасно захотела рисовать и попросила у него карандаш и бумагу. После моих долгих объяснений, что же это такое, он мне признался, что в их вселенной такого добра не водится, и, возможно, отчасти начал верить в то, что я — не безумная, а просто не здешняя. Он попытался научить меня пользоваться датападом, но там какая-то особая технология, которую освоить не так-то просто: ихний датапад — это не земной планшет. Поэтому обучение продвигалось медленно, и вскоре он оставил эту идею.

Перед высадкой на Корусант он даровал мне джедайский плащ не непосредственно со своего плеча, но откуда-то из своих запасов. Он сказал, что ничего более подходящего у него для меня, увы, нет, но всё-таки надо чем-то прикрыться, чтобы не позориться перед уважаемой публикой в нахлобученных на меня тряпочках.

Итак, меня доставили на Корусант — планету-город, целиком застроенную огромными небоскрёбами. Похоже, что здания размером с самые высокие постройки Земли там либо полностью отсутствовали, либо потерялись на общем фоне. Ну, что я могу об этом сказать? Помнится, у меня была подруга, которая с благоговением относилась к деревенским домикам и ненавидела многоэтажки. Оказавшись в столице Галактической Республики, она бы, наверно, обплевалась.

Он отвёл меня в Храм джедаев, и я своими глазами увидела все эти огромные колонны и высоченные потолки — конечно, внушает уважение, но крайне непрактично. В одной из комнат где-то под потолком на маленькой подушке парило нечто, с виду напоминающее Йоду. Уч отчитался перед ним насчёт устроенного в хаттских владениях разгрома, слегка приукрашивая ситуацию; передал меня ему на попечение, поклонился и удалился.

Первым делом этот Магистр Зел вызвал какого-то забрака и велел ему взять у меня анализ крови на мидихлорианы. Тот покорно отвёл меня в лабораторию, приказал медицинскому дроиду впиться в мой палец острой иглой и засел за какие-то неведомые приборы. Внезапно, увидев на них нечто неожиданное, он вздрогнул, схватился за комлинк и поторопился доложить ситуацию Магистру Зелу:

— Магистр Зел, это существо — невероятный мутант! В его крови не обнаружено ни одного мидихлориана!

— Из другой галактики значит оно, действительно. В кабинет мой ведите его, возвращать домой буду его я.

— Магистр Зел, но это же такая находка для науки! Ни одного мидихлориана! Ни одного! Как оно вообще может существовать?! Надо бы отправить его на Камино и тщательно исследовать.

— Силы баланс в галактике другой нарушать не вправе мы. Возможно, мидихлорианов не имеется там, но Сила точно есть — другая какая-нибудь. Не может не быть её. Родилось там существо это — значит, и место его там, и предназначение своё имеет оно в мире том.

Забрак скорчил кислую мину. Видимо, он был зол на эксцентричного зелёного старичка, который свои фантазии о Силе ставит выше развития науки, и таким образом тормозит её. Ничего не поделаешь, пришлось возвращать ценный научный экспонат обратно. Дроид-секретарь проводил меня обратно в кабинет Магистра Зела.

Мелкое морщинистое зелёное существо сделало своеобразный жест лапкой и сказало: «Ты погружаешься в глубокий сон».

Тут же силы начали покидать меня, я села на пол и начала неуклонно засыпать. В полусне я пробормотала:

— Скажите, Магистр Зел, а я толстая?

И угораздило же меня с таким идиотским вопросом обращаться к магистру-джедаю? Видимо, я уже наполовину погрузилась в сон, и плохо себя контролировала.

— Ничего, — серьёзно отвечал он. — Не настолько толста ты, во временно-пространственный портал чтоб не протиснуться.

И я проснулась в своей квартире, в своей кровати! Так всё это был сон? Я ощупала свою одежду. На мне не было джедайского плаща, который любезно предоставил мне Уч, и не было тряпок, в которые перед этим обернула меня Стерва. Одета я была в ту самую розово-зелёную пижаму, в которой сегодня ночью легла спать. Значит, точно сон.

* * *

Прошло пятьдесят лет. Я лежу на диване и отдыхаю после сегодняшнего писания сирени на пленере. А над диваном моим висят дипломы и грамоты в красивых рамочках, которые напоминают мне о важнейших достижениях на моём творческом пути. Эти памятные документы свидетельствуют о том, что я получила первое место в конкурсе по рисованию натюрмортов с апельсинами среди домохозяек, приз зрительских симпатий на флористическом художественном конкурсе «Цветы — дети жизни», бронзовую русалку за участие в петербургском конкурсе иллюстраторов к русским народным сказкам, и прочее, и прочее, и прочее…